Рассказы последних пятнадцати лет изобилуют яркими приметами времени, отражают новые социальные явления в жизни Бирмы, демократизацию общественного уклада в стране. Мы читаем о возможности для детей трудящихся получить в свободной, независимой стране высшее образование; о сыне плотника, ставшем студентом (Тин Схан, «Мудрость отца»); об учителе, полюбившем простую работницу (Ман Мьин, «Девушка из табачной артели», 1977); о том, как деревенская девушка становится знаменитой танцовщицей и на государственные средства направляется на учебу за границу — в Ленинградское хореографическое училище (До Кхин Мьоу Чхи, «Мудрый учитель»). Молодые работники здравоохранения организовывают продуманную медицинскую помощь населению в отдаленных сельских районах. Врачебную практику они успешно совмещают с активной пропагандой санитарии и гигиены (рассказы Сейн Сейн «По велению сердца» и Мин Джо «Средство от недуга»).
Нравственное воспитание человека-созидателя — одна из важнейших задач современной бирманской литературы. Посвященные этой неисчерпаемой теме рассказы читаются с неизменным интересом.
В рассказе «Отверженные дети» писатель Мин Шин создает сложный образ учителя новой формации У Тхун Хана, директора начальной школы. Опекая племянника, обеспечив ему будущее медика с высшим образованием и «разумный» брак, учитель настоятельно советует ему легче смотреть на собственные «грешки», забыть девушку, судьбу которой легкомысленный юнец исковеркал, не оказывать помощи ни ей, ни ее будущему ребенку, выкинуть банальное «приключение» из памяти. Племянник усваивает ортодоксальные рекомендации, а учитель видит благополучие своего подопечного и… теряет покой. Преподав юнцу «вековую мудрость», он сознает вдруг, что сам повинен в несчастье молодой матери и ее ребенка-безотцовщины, который, возможно, погиб или погибнет, когда подрастет. В старое время человека не мучила бы совесть за судьбу той, которая «знала, на что шла», но У Тхун Хану суждено, видимо, казниться до конца своих дней. Автор как бы задается вопросом: что ныне в человеке сильней — его освященное вековой моралью ханжество или пробудившаяся совесть?
Герой рассказа Мин Ту Йейна «В поезде» обеспокоен душевной черствостью, бездушием молодых людей, не замечающих, не желающих замечать страданий и горя бедной женщины, пытающейся покормить ребенка. Молока нет, ребенок кричит, женщина беззвучно плачет. Беспечная компания слушает музыку, веселится, курит, с аппетитом и неряшливо ест… «Убитая горем женщина и веселые молодые люди. Их разделяла лишь спинка дивана в вагоне. Поистине, тот, кто не замечает страданий ближнего, всегда спокоен и счастлив!»
Любовь — великая нравственная сила, она способна подвигнуть человека на благородный поступок, пробудить в нем великодушие. Но нельзя во имя любви поступать безнравственно — это может перечеркнуть, убить чувство. Такие мысли внушает читателю Пхьяпоун Хла Моу Нве своим рассказом «Луч солнца».
Иногда дети бездумно тратят отцовские деньги, не отдавая себе отчета, каким трудом они достаются. В рассказе Тин Схана «Мудрость отца» описан именно такой случай. Не отказывая сыну-студенту в средствах, родители тактично побуждают его понять цену деньгам.
Непросто справиться со всеми бедами стране, разоренной многолетним владычеством англичан, японской оккупацией, стране, где есть еще крупные землевладельцы и безземельные крестьяне, богатые и бедные, неимущие рыбаки, перекупщики и ростовщики…
Бирманские прозаики пишут об этом открыто и честно, с болью в сердце. Зажиточный хозяин земельного участка (в рассказе Пхоун Мьина «Батист и нейлон»), найдя выгодного покупателя на землю, выгоняет из приютившегося на ней домика бедняков — старую женщину и ее внучку. Другой такой же землевладелец требует в аналогичном случае «либо перенести дом, либо уплатить за землю пять тысяч джа» (Тоу Тоу, «Старайся стать лучше»). Третий не довольствуется тем, что грабит многочисленных арендаторов, что четыре крепких амбара позади его дома набиты рисом, собранным с крестьян-рисоводов в качестве арендной платы за землю. Он не останавливается и перед низким мошенничеством, чтобы выманивать из месяца в месяц семьдесят джа из зарплаты учительницы-односельчанки (Тэккадоу Маун Маун Кхин, «Похищение»).