- Провинилась, - прокомментировала фразу Сальвет, не в силах сдержать улыбку.
Стоило Зефиру оказаться в пределах досягаемости теневой, как полотенце было скинуто на пол. Айзу уселась парню на колени и требовательно впилась в губы. Обняла ладонью за шею, вторую запустила в дано отросшие серебристые волосы. Минута, и парня повалили на кровать, придавив к простыням.
Сальвет наблюдала из своего укрытия за играми двух. Выглядело заманчиво. Темно-серая кожа на светлой и слегка золотистой. Только волосы близки по цвету, одни белоснежные, другие серебряные.
- Сальвет, - позвал через какое-то время Зефир подругу. – Хочешь присоединиться?
- Если Айзу не против, - отозвалась та охотно. Тело давно не знало ласк, а игры этих двоих разбудили желание.
- Айзу не против, - подала голос теневая, лежа на спине. Зефир сидел у нее на бедрах и гладил и целовал шею возле ключицы, чуть прикусывая темную кожу. – Но завтра никаких претензий.
- Какие претензии? – удивилась Сальвет, скользнув на простынь рядом. Размеры кровати позволяли разместиться всем троим с удобством.
Она подползла ближе и, улыбнувшись на прищур черных глаз цвета бездны, коснулась губ Айзу. Язык скользнул внутрь после коротких игр. От прикосновения чужого к своему, желание вспыхнуло с новой силой. Все-таки особенности рождения в Шар и эмоциональная привязанность к Зефиру давали о себе знать. Эта теневая ей определенно нравилась. Не так, как Вейлей.
Кстати, именно о нем вспомнила Айзу, за что ее укусили за губу. Причем довольно чувствительно. Айзу рывком скинула с себя Зефира, девчонку взяла за горло и опрокинула на кровать. Тыльной стороной руки Айзу стерла кровь с прокушенной губы. Черные глаза зло блестели. Потрясающе красиво на взгляд Сальвет, которая и не думала испугаться, хотя стоило бы.
- Не надо, - Зефир остановил движение в зародыше. Он сидел на кровати на коленях за плечом разгневанной теневой. – Если хочешь, поколоти меня.
- На дух не переношу ваши игры, - Сальвет отлетела на пол, куда ее скинула Айзу.
- Никаких игр, - запротестовал Зефир, проследив предварительно, чтобы с подругой ничего не случилось. Айзу, когда злилась, могла немного переборщить.
- Неужели? – Айзу сплюнула кровь на пол.
Поморщилась и встала на ноги. Уйти далеко не смогла, возле уже стояли оба подростка. Очень близко, игнорируя любой намек на личное пространство. Два обнаженных солнцерожденных существа. Одна с виноватой мордочкой, второй с легким беспокойством на лице. И оба ластились к ней, как нашкодившие щенки.
- Мы будем себя хорошо вести, - пробормотал Зефир, касаясь темного тела языком.
- Прости, - виновато произнесла Сальвет. Она прижималась к спине, ласково прикасаясь руками к ее телу. Горячий язычок прогонял злость, а острые зубки чуть покусывали плечо. Айзу спиной ощущала упругую грудь юного тела.
- Еще скажи, что не хотела, - подначила Айзу, уже всерьез сомневаясь, что хочет и может уйти. Слишком соблазнительно.
- Не скажу. Не успела подумать, - в голосе солнечной звучала улыбка. – Не сердись, Айзу.
- Велика роскошь. Зефир, на кровать. Тебя тоже касается. Выдеру обоих. Будете слушаться до и в процессе, доставлю удовольствие обоим. Нет, развлекусь сама. Все ясно?
- Да, хозяйка, - ответил веселый голос с пола…
…Утром Айзу с Зефиром покинули дом. Сальвет осталась одна, клятвенно пообещав никуда. Взамен попросила не пропадать надолго. Ей хватило четырех стен с решетками на окнах еще в Шар. Любая участь для солнцерожденной лучше, чем эта клетка.
Надолго не пропали, как и обещали. Однако, когда вернулись через три дня, выяснилось, что в доме никого. Айзу скрипнула зубами и вслух пообещала выдрать чертовку от всей души, как только поймает.
- Куда ее могло унести? – повернулась она к задумчивому Зефиру. – Ты знаешь? Еды навалом, даже книги вам притащила, в подвале алхимический кабинет обустроила, чтобы не скучала слишком. За каким кошмаром она свалила отсюда, Зефир?!
- Не знаю, - ответил неопределенно Зефир. Он ответа на вопрос не знал и даже не предполагал его. – Подождем. Может, ненадолго отлучилась. Следов борьбы нет, чужого присутствия тоже не заметно.
Комментарии по этому поводу Айзу сдержала, хотя очень хотелось высказаться. А хуже всего, что, кажется, злилась она из-за чертового беспокойства за жизнь этой дуры. Привязалась на свою голову, теперь идиотизмом страдает.
- О, вы уже вернулись! – обрадованный голос раздался в комнате спустя полтора часа.
- Прибью заразу, - следом прозвучал рычащий голос и скрип кожаного кресла.