2. Иван Васильевич припал к широко открытому окну, жадно вдыхая предрассветную свежесть. Почему нет взрыва? Неужели что-то случилось? В соседней комнате на кровати тяжко вздыхала Анна Тимофеевна. — Ваня, может, ляжешь? — Сейчас,— ответил доктор. В кустах заливался сЕерчок, где-то кричала сова. Эта ночь напоминала ту, в которую состоялась от- кровенная беседа подпольщиков с Паулем и Карлом. Всего три месяца прошло с тех пор, а сколько пере- жито, сколько сделано за это время. Пауль Коруньяк и Карл Ботка стали родными, словно сыновья. Вспомнилось... Пауль и Карл вошли в комнату, Пауль произнес без всяких предисловий: — Убежден, что мы пришли к друзьям. Я и Карл — югославские коммунисты. Наша жизнь при- надлежит вам, товарищи. Солдаты рассказали, что в их отряде 20 человек и что они с успехом ведут среди них агитационную работу. Поднялся Василий Филоненко. — Живем в такое время, когда людям на слово верить нельзя. Хотите, чтобы мы вам поверили? Идемте с нами в лес, к партизанам. — Хоть сейчас!—воскликнул Карл. Пауль отрицательно покачал головой: — Погоди, Карл. Мне кажется, товарищи, что здесь, на станции, мы вам будем больше полезны, чем в лесу. Я в курсе всей работы станции. Знаю, когда мимо Крутов должны пройти составы, чем они нагружены, по многим признакам могу сказать о близящемся наступлении... Если мы уйдем к парти- занам, нашу часть сменят, а она уже почти вся рас- пропагандирована. Впрочем, решайте сами. Мы го- товы выполнить любое ваше решение. Пауль немного помолчал, потом сказал: — Кстати, передайте вашему штабу, что в склады для зерна на станции Плески гитлеровцы свозят оружие и боеприпасы. Достаточно бросить туда 145
несколько гранат, чтобы этот арсенал взлетел на воз- Дух. Пауль и Карл стали активными участниками под- польной группы. С их помощью уже восемь раз взры- вались железнодорожные пути между Крутами и Плесками. Сегодня на мосту несет караул солдат Иван Чон- ка, друг Пауля. Из партизанского отряда придут под- рывники минировать мост, по которому в 2 часа ночи должен проследовать эшелон с танками. Помаз еще раз посмотрел на часы. 2 часа 43 ми- нут. Почему же нет взрыва? Что случилось? Неу- жели подрывников схватили?.. Внезапно под ногами закачался пол, словно началось землетрясение. — Ваня! — вскочила с постели Анна Тимофе- евна. Врач вскинул высоко голову и раскатисто засме- ялся. — Еще один! — громко крикнул он, а слезы ка- тились по его лицу. Иван Васильевич вытер слезы и спокойно произ- нес: — Теперь, Анюта, можно спать. Пауль пришел, как всегда, под вечер. На крыльце его встретила Люба Бендысик. — Пойдемте гулять. Пока Люба прихорашивалась, солдат зашел в ка- бинет врача. Там сидел Василий Филоненко. — Важные новости, — сказал Пауль. — Около станции Бахмач устроен склад боеприпасов, замаски- рованный снопами необмолоченного хлеба. Хлеб ко- сят не колхозники, а солдаты. Филоненко, собиравшийся переночевать у Пома- зов, решил срочно вернуться в лес, чтобы успеть пе- редать в Москву по радио это важное сообщение. Вслед за Филоненко из дома врача вышли Пауль и Люба. Пусть видят все крутинцы, а главное — командование отряда по охране участка железной дороги, почему Пауль зачастил к Помазу: солдат влюблен в невестку врача — красавицу Любу. Через два дня после этого произошло сразу три 146
важных события. Над Бахмачем промчалось звено скоростных бомбардировщиков с красными звездами на серебряных крыльях, которые, к удивлению жи- телей, принялись бомбить только что убранные поля. Но удивление тотчас сменилось восторгом: стога взрывались и огненными столбами поднимались к небу. Гитлеровский арсенал под Бахмачем был уни- чтожен. Это произошло утром. А днем отряду по охране дороги объявили, что он немедленно отправляется в Нежин. Солдатам выдали новую форму, автоматы и патроны. — Вероятно, повезут на фронт,— поползли слухи. Пауль собрал своих единомышленников: — Товарищи! Настал час уходить в лес к парти- занам. Выходить небольшими группками, по два-три человека. Встретитесь за селом, возле озера... Вечером к лесу, вслед за ушедшим отрядом по охране железной дороги, промаршировала рота воо- руженных солдат, сформированная из насильствен- но мобилизованных славян. Роту вел Иван Чонка и молодой чех — командир. Чонка сумел крепко по- дружиться с чехом и сагитировать роту перейти на сторону партизан: Это было третье событие необыкновенного дня. Вечером распрощался с доктором Помазом и Па- уль Коруньяк. Он тоже ушел в партизанский отряд вместе с Любой Бендысик. ...Прошло более двадцати лет со времени описан- ных событий. Советский партизан, а теперь инженер Пауль Коруньяк из югославского городка Кулпин разыскал старого доктора Помаза, его жену Анну Тимофеевну, которые по-прежнему живут в своих тихих Крутах, разыскал председателя колхоза «Дружба», что неподалеку от Нежина, Василия Хар- лампиевича Филоненко и других друзей по оружию. Бывшие бойцы с гордостью вспоминают пережитое. Народные мстители хорошо помнят словака Пауля Коруньяка, которого в отряде любовно звали Пав- лом, а то попросту Павликом, и легенды о героиче- ских делах верного брата из Югославии. 147
3. Генерал Шеер, начальник полиции и жандарме- рии Киевского округа, небольшой, седой человек, ме- тался по своему кабинету: — Вы ничего не понимаете, ничего! Понавесили на грудь кресты и полагаете, что заслужили право спокойно жить, гулять на банкетах, развлекаться. Они нас задушат, понимаете, задушат,— жилы на шее Шеера надулись, и он провел по ним рукой. Он не ошибся, этот Шеер: пройдут три года, и на его шее действительно затянется петля — военный преступник будет качаться на виселице в центре Крещатика. А пока что генерал неистовствовал: — В Киеве не должно быть ни одного партизана. Слышите? Фюрер не жалеет ничего. К вашим услу- гам лучшие гостиницы, пайки, золото... А чем вы отблагодарили фюрера, чем? Поздно вечером из его кабинета, тихо ступая, чтобы каким-нибудь неосторожным шагом не вы- звать нового припадка ярости генерала, один за дру- гим выходили высокие чины полиции, жандармерии, разных секретных организаций, каких до черта было в Киеве. Завтра они начнут действовать с новой си- лой. Одному из шеероЕских шпиков удалось проник- нуть в парторганизацию. Только что Борис Загорный узнал страшную весть: фашисты расстреляли его брата Павла. Он погиб, не выдав товарищей. Сколько близких и верных друзей потерял Борис. Еще не зажила рана на сердце после смерти Григо- рия Кочубея, а Сергей Ананичев принес новую тяже- лую весть: в лесу погиб в бою Николай Шешеня, их суровый, смелый и нежный друг. И вот не стало Павла... Борис закрыл дверь и повернул регулятор радио- приемника. Полились тихие позывные Москвы. Хо- телось, чтобы эта торжественная музыка залила, на- полнила комнату, вырвалась на улицу, разгоняя мертвящую тишину. В радиоприемнике загремело. Неужели звуки боя? Нет, ото салюты. Советские войска освободили Орел, 143
город, который гитлеровское командование объявило символом несокрушимой обороны. «Это расплата за тебя, за твою кровь, Павел, за сиротство твоих детей»,— звенело в душе Бориса. А радиоприемник приносил все новые и новые радостные известия. Уже появилось Харьковское направление. Идут бои в Донбассе. Того и гляди, появится и Киевское направление... А ты не дожил до этой радости, брат! Загорный положил на стол большой лист бумаги и, как умел, вывел ученической кисточкой: «Киевляне! Советские войска освободили Орел. Фрицы бегут. Не бойтесь этих кровавых собак! Скоро будет освобожден Харьков, Донбасс. Смерть немецким оккупантам!» Как только смеркнется, Борис выйдет на улицу и приклеит несколько таких листовок. Пусть два, три, десять жителей Киева успеют почитать листовки до того, как их сорвут гестаповцы. Но известие о наступ- лении советских войск облетит дома, дворы, улицы и как луч прорежет темноту, порадует киевлян. Борис винил себя за гибель брата. Вспомнился тот июньский вечер, когда Павел познакомил его с шо- фером из гаража «Киевэнерго» комсомольцем Сука- чем. Брат давно рассказывал Борису об этом юноше. Сукач уже выполнил много заданий Павла: и ли- стовки в селах распространял, и людей, которых нужно было выводить в партизанский отряд, перево- зил на своей машине через днепровский мост. Кстати, машина эта была не простая: новенький «Фиат», недавно привезенный из Германии для шефа «Киевэнерго» предателя Баранова. Сукач доверил Павлу большую тайну: в дебрях Козинского леса, в глубоком овраге, закопано много оружия — гранаты, винтовки, пулеметы. Их собрали козинские комсомольцы еще в начале войны, после боев, которые там проходили. Комсомольцы соби- рали оружие для партизан, скрывавшихся в камы- шах. О существовании тайника пронюхал предатель и выдал полицаям комсомольскую тайну. Однако он не знал, где именно устроен тайник. Летом 1942 года юношей и девушек схватили, согнали в лес: 149