За моей «темницей» находился коридор, в конце которого виднелся свет от уличных фонарей. Я понеслась к нему, надеясь, что где-то там выход. Собиралась вырваться на улицу, звать о помощи, найти способ позвонить в полицию и все выложить. Тогда я смогу спасти и себя, и маму, после чего увезу ее из города.
Бежала так быстро, как могла, собирая на ходу все косяки. Несколько раз ударилась плечом и задела что-то ногой. Было страшно, что не успею, что не смогу вырваться на свободу, и что моя попытка побега станет завершающей точкой, после которой не будет обратного пути. Но, к счастью, удачно покинула коридор, вынырнув в огромных размеров гостиную. В ней также царил мрак. Немногочисленная мебель была затянула белыми простынями, словно здесь никто и не жил вовсе. Это объясняло, почему я не слышала признаков жизни.
Справа располагалась лестница. Внизу находилось еще одно помещение. У стены я мельком заметила старинные часы, которые все еще шли. Маленькая стрелка указывала на одиннадцать.
Я осмотрелась, переводя дыхание, и решала, куда двигаться дальше. Дверей в комнате было огромное количество, и за которой из них будет выход, а за какой, например, туалет, не имела ни малейшего понятия. И когда выбрала одну из них, услышала быстрые шаги.
Времени не было ни на раздумья, ни на дальнейший бег. Я могла лишь сделать вид, что уже на свободе, затаиться и выждать время, когда Он уйдет, оставит меня одну. И после уже сбежать. Или же могла бы напасть на него, постараться вырубить…
Я с огорчение взглянула на сжатую в ладони ложку. Вряд ли я нанесу ею хоть какой-то ущерб здоровью психа. Потому решила выбрать первый вариант. Взгляд упал на нечто небольшое, квадратное, напоминающее стол. Я заглянула под простыню.
Надо же, не ошиблась.
Быстро забралась под стол и опустила белую тряпку обратно, затаившись.
В это время где-то рядом оказался и психопат. Он остановился, тяжело дыша. Но почему не идет дальше? Неужели догадался, что я не сбежала?
— А ты упертая, Влада. Столько времени провела в одиночестве, любой бы отчаялся. А ты не сдаешься. Я поражен.
Так и хотелось ответить ему, что он сам говорил, что предугадает любой мой шаг, а в итоге ошибся. Сказать, что он псих, которому срочно необходимо лечение. Начать спорить, сыпаться проклятиями, но сдержалась. Сейчас не время. Я смогу это сделать в допросной, когда собственноручно застегну наручники на его запястьях. Знать бы еще, как Он выглядит…
— Мне показалось, что я достаточно измотал тебя. Но ты притворялась, верно? Догадалась, что я слежу за тобой?
Сложно было не догадаться. Ведь ты извращенец, которому нравятся страдания людей. Я бы удивилась, если бы ты не наблюдал за мной.
Но это значит, что и о ложке он знал…
— Я заботился о тебе все это время, но, кажется, ты совершенно не ценишь этого. Я обещал, что ты будешь страдать, но мне стало жаль тебя. Слабый… Сжалился над дочерью того, кто не пожалел мою семью и уничтожил ее. — Он вздохнул. Голос его стал совсем тихим. А мне не хотелось, чтобы он замолкал. Слишком надоела тишина. — Я ведь все равно найду тебя. Я уже знаю, куда ты спряталась, — послышалось совсем рядом, и простынь вдруг поднялась вверх, а в глаза ударил яркий свет, полностью ослепив меня.
Взревев, я рванула вперед с ложкой «наперевес», и ударила ею куда-то. Ощутила, как она вонзается в мягкую плоть. Не знаю, насколько глубоко, но, надеюсь, достаточно, чтобы причинить боль.
Послышался тяжелый вздох, после чего сильные руки схватили меня. Повалив на пол. Я отбивалась наотмашь, вслепую. Перед глазами плясали черные круги. Била кулаками по, кажется, ребрам, лицу, и громко вопила от ярости. В каждый удар я вкладывала свою ненависть. Я выкатилась из-под громоздкого тела и ударила психа ногой. Даже была рада, что то пулевое ранение успело пройти, ведь тогда бы я не то что ногу задрать, даже двигаться не смогла бы.
Подскочила на ноги и собиралась бежать дальше, как мою щиколотку обхватила ладонь, крепко сжав. К этому моменту зрение стало возвращаться, и я увидела, что мужчина распластался по полу, а маска слетела с его головы. Но лицо я все еще не могла рассмотреть из-за ослепившего меня света. Это мой шанс — узнать, кто он. Но тогда я потеряю возможность сбежать.