— Спасибо. — С колотящимся сердцем она села в конце стола, сложив руки на коленях, пока луч полуденного солнца пробивался сквозь закрытые жалюзи, посылая в ее сторону обнадеживающий свет. Может быть, она просто получит нагоняй или отстранение за то, что опередила спецназ своим ранним проникновением на склад, где предположительно прятался Гарсия. — Пуля прошла насквозь, так что рана быстро заживает.
— Приятно слышать.
Первая часть слушаний прошла, как и ожидалось. Представитель профсоюза пробежался по ее послужному списку, по хорошей работе, которую она проделала сначала в качестве полицейского, а потом следователя по делу Гарсии. Он говорил о ее браке с Дэвидом и о том, как она была опустошена после его смерти. Если бы она действительно хотела разыграть карту сочувствия, то рассказала бы им, что произошло через несколько дней после смерти Дэвида, когда она обнаружила, что потеря мужа принесла не самую страшную боль, которую ей пришлось вынести. Но это был секрет, которым она делилась только со своими друзьями, Николь и Сисси, и с лучшим другом Дэвида, Джефом.
— Ты в порядке?
Она вздрогнула, слишком поздно осознав, что нечаянно открыла дверь своей самой сильной боли, и это отразилось на ее лице.
— Да, я в порядке.
Захлопнув мысленную дверь, она заставила себя разжать пальцы и попыталась расслабить их на коленях, пребывая в смущении проявлением эмоций, пусть и незначительных. Ее представитель профсоюза продолжил свое представление, замалчивая нити, которые были натянуты в нарушение политики привлечения ее к делу Гарсии, подчеркнув ее понятную потребность быть частью рабочей группы, которой было поручено привлечь Гарсию к ответственности.
«Отдать его в руки правосудия». — Он снова и снова подчеркивал эти слова, делая вид, что Габриэль, войдя на склад раньше времени, просто хотела убедиться, что Гарсия не сбежит, хотя на самом деле она надеялась найти предлог, чтобы его убить.
Она была всего на третьем месяце беременности, когда однажды вечером, вернувшись домой после ночной смены, обнаружила Дэвида висящим вниз головой, раздетым и измученным, с перерезанным горлом, и кровью красным морем растёкшейся по их новому кремовому ковру.
Вызванный стрессом выкидыш. У врачей было клиническое название того, что произошло несколько дней спустя. Но она не могла забыть о том, что потеряла свою последнюю и единственную связь с Дэвидом. Доказательство того, что он жил и любил. Она так хотела ребенка, чтобы он дал ей всю любовь, которой у нее никогда не было, чтобы она стала матерью, по которой так отчаянно скучала.
Она подозревала, что все присутствующие в комнате, кроме таинственного специального агента Палмера, знали, что она без колебаний нажала бы на курок, если бы увидела Гарсию на складе. Все они были опытными полицейскими, и Дэвид был их другом, а также очень уважаемым и любимым лейтенантом. Все они знали, что истинное правосудие для Гарсия — проведение остатка своей жизни за решеткой было менее реалистичнее, чем то, что Гарсия наймет хорошего адвоката, внесет залог и снова исчезнет, чтобы продавать наркотики, которые разрушили бесчисленные жизни, или в лучшем случае отсидит несколько лет за какое-то незначительное обвинение, из-за отсутствия доказательств за более серьезное преступление.
Представитель профсоюза завершил свое заявление, подчеркнув тот факт, что никто не установил личность стрелявшего в Габриэль, и весьма вероятно, что Гарсия на самом деле не был на складе во время налета.
В конце концов, помещение явно недавно освободили, оставив только упаковочное оборудование для наркотиков без каких-либо признаков тридцатилетней группировки, которая якобы была во главе распространения наркотиков Гарсии. И если бы это было в действительности так, то рейд в любом случае провалился, но не потому, что Габриэль вошла на склад слишком рано и имела несчастье столкнуться с одиноким отставшим, выстрелившем в нее в отчаянной попытке убежать.
Его доводы были убедительны. Однако она прекрасно понимала, что ей не следовало позволять заниматься этим делом. Хотя все закрывали глаза на то, что она прошла путь от полицейского до детектива по борьбе с наркотиками, данная перестрелка вынудила эту проблему выйти на свет, и бюро должно было принять меры. Ее рука потянулась к медальону, который она носила после того, как в нее попала пуля, веря, что вот-вот снова увидит Дэвида, и она сжала его «на счастье».
— Мы примем решение относительно вас до окончания вашего отпуска по болезни, — сказал командир, подводя итог. — Но прежде чем вы уйдете, я хочу сообщить вам, что делом Гарсии занимается ФБР. Специальный агент Палмер будет здесь на протяжении всего расследования. Он изучил досье, и знает, как усердно вы работали над этим делом последние два года.