— Надеюсь, тебе понравится обламывать ей крылья. — добавил отец. Я ждал «но». Отец выглядел слишком довольным собой, как будто скрывал что-то, что он знал, что я буду ненавидеть. — Может, ты слышал о ней. Ария Скудери. Дочь Консильери, ей исполнилось пятнадцать лет несколько месяцев назад.
Я был недостаточно быстр, чтобы скрыть свое потрясение. Пятнадцать? Он что, издевается надо мной?
— Я думал, они хотят, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. — осторожно сказал я.
Отец откинулся назад, его глаза искали проблеск слабости.
— Так и есть. Как и все мы.
— Я не женюсь на гребаном ребёнке, — прорычал я, покончив с любезностями. Меня тошнило от его игр.
— Ты женишься и трахнешь ее, Лука.
Я выдохнул, прежде чем сказать или сделать что-то, о чем потом пожалею.
— Вы действительно думаете, что наши мужчины будут смотреть на меня снизу вверх, если я буду вести себя, как чертов педофил?
— Не будь смешным. Они смотрят на нас снизу вверх, потому что боятся. И Ария не так уж молода. Она достаточно взрослая, чтобы раздвинуть ноги и позволить тебе ее трахнуть.
Я уже не в первый раз подумывал всадить ему пулю в голову. Он был моим отцом, но он также был садистским ублюдком, которого я ненавидел больше всего на свете.
— Что девочка говорит о вашем плане?
Отец громко рассмеялся.
— Она еще не знает, и ее чувства не так уж важны. Она будет делать то, что ей скажут, и ты тоже.
— Ее отец не против отдать свою дочь мне, до того, как она не достигла совершеннолетия?
— Он не против. — каким ублюдком был Скудери? Я видел, как отец наслаждался моей яростью. — Но Данте Кавалларо был против этой идеи и предложил отложить свадьбу.
Я молча кивнул. По крайней мере, один человек не сошел с ума.
— Конечно, мы еще не решили, что делать. Я дам тебе знать, как только решение будет принято. Я буду в столовой через пятнадцать минут. Скажи Нине, что я хочу пятиминутное яйцо. Ни секунды больше. — я ушел, зная, что меня отпустили.
Маттео прислонился к стене напротив кабинета отца.
Я прошёл мимо него, пытаясь справиться с яростью, сжигающей мое тело. Я хотел убить кого-нибудь, предпочтительно нашего отца. Я направился прямо к бару в гостиной дома.
— Что на это раз сделал наш отец садист? — спросил Маттео, шагая рядом со мной.
Я сверкнул глазами.
— Он хочет, чтобы я женился на ребёнке, черт возьми.
— О чем, блядь, ты говоришь? Думал, он пытается свести тебя с самой красивой девушкой Наряда. — насмешливо сказал Маттео.
— Они, вероятно, выжили из ума от красоты этой девочки, потому что хотят, чтобы я женился на Арии Скудери, которой, блядь, всего пятнадцать.
Маттео присвистнул.
— Срань господня. Они что, совсем с ума сошли? Что сделала бедная девушка, чтобы заслужить такую судьбу?
Я не был в настроении для его шуток. Я хотел ударить что-нибудь очень сильно.
— Она старшая дочь Консильери и похожа на ангела, спустившегося на землю, если верить Фиоре Кавалларо.
— Значит, они выдают ее замуж за дьявола. Брак, заключенный в аду.
— Ты начинаешь раздражать меня, Маттео. — я перегнулся через стойку бара и схватил самую дорогую бутылку виски, которую наш отец хранил для особых случаев.
Я поднес ее к губам и сделал большой глоток. Маттео выхватил бутылку из моей руки и опрокинул ее обратно, выпив значительное количество янтарной жидкости, прежде чем вернуть ее мне.
Так мы ходили взад и вперед некоторое время, прежде чем Маттео заговорил снова.
— Они действительно заставят тебя жениться на этой девушке? Я имею в виду, что я извращённый в этих вещах, но трахнуть пятнадцатилетнюю слишком, даже для меня.
— Ее мудак — отец хоть завтра может отдать ее мне. Этому ублюдку, похоже, все равно.
— Что ты собираешься делать?
— Я сказал отцу, что не женюсь на ребёнке.
— И он ответил тебе, что надо быть мужиком и делать то, что велит твой Капо.
— Он не может понять, почему девушка должна быть взрослой выходя замуж. Все, что ей нужно делать, это раздвинуть ноги для меня.
Маттео сузил глаза в той чертовски раздражающей манере, которая была у него, когда он пытался что-то понять.
— Ты бы хотел?
— Хотел был что? — я знал, что он имел в виду, но меня чертовски раздражало, что он спрашивал об этом.
Я ожидал этого вопроса от всех остальных, но не от него. Он знал, что даже у меня есть определенные границы, которые я не хочу пересекать. Пока. Жизнь может быть сукой, особенно если ты в мафии, поэтому я научился, что «никогда не говори никогда» — это девиз, которым нужно жить.