– Редиска она красненькая,– пояснил, вылезая из-под стола, Балбес,– а Кощей зелен…
Бывалый торопливо зажал ему рот:
– Ну так что, побеседуем?
– Побеседуем,– согласился капитан.– Наливай!
Трус с готовностью расплескал хмельное по чаркам, и беседа продолжилась.
– Значит, от Кощея, говоришь? – осведомился Илья, вытаскивая из-за пояса тесак побратима. Трус полез под стол, Бывалый отскочил к окну, а Балбес выставил свои рога вперед и застыл, косясь на шефа, в ожидании команды. Илья пододвинул поближе блюдо с жареным молочным поросенком и аккуратно отрезал ножку.– Да вы закусывайте,– радушно предложил капитан, убирая тесак на место. Черти облегченно вздохнули.
– Мы свинину не едим,– буркнул Бывалый.
– И козлятину тоже,– проблеял из-под стола Трус.
– Вера не позволяет,– понимающе посочувствовал Илья.
– Мы атеисты,– заявил Балбес.
– Но не каннибалы,– добавил Бывалый, возвращаясь на свое место.
– К каннибализму я тоже отношусь отрицательно,– кивнул Илья,– а вот насчет атеизма… я что-то не понял. Вы что, в Бога не верите?
– Нет,– категорично заявил Балбес, вонзая зубы в гуся с яблоками.
– А в черта? – полюбопытствовал капитан.
– Черт – это объективная реальность, данная нам в ощущениях,– весомо заявил Бывалый, прицеливаясь к жареной утке.– Вот он черт,– толстяк ткнул мохнатым пальцем в Труса,– он черт,– палец уперся в Балбеса,– я черт, а Бог… Ты его видел?
– Нет,– мотнул головой Илья.
– Я тоже. Значит, Бога нет.
– Логично. Значит, черт есть, а Бога нет. Ну а Кощей Бессмертный есть?
– Есть, есть,– промычал Балбес. Говорить ему мешала гусиная гузка, торчащая изо рта.
– Только что с ним беседовали,– подтвердил Бывалый.
– Ну и что ему от меня нужно?
– Он хочет… – начал Трус.
– Из посада тебя вытурить,– закончил Балбес, успевший справиться с гузкой, и перед глазами Ильи вновь возникли его задние конечности. На этот раз Балбес схлопотал в пятак.
– Ты его не слушай,– проникновенно сказал Бывалый, потирая зашибленный кулак,– он у нас от рождения такой дурной, вечно все путает. Кощей тебя в гости приглашает. Пойдешь?
– Не, мне лень. Если я ему зачем-то надобен, пусть сам сюда топает. Так ему и передайте.
Бывалый сердито шикнул на Балбеса, в очередной раз пристраивающегося к столу:
– Дать бы тебе по рогам, губошлеп несчастный.
Балбес виновато молчал, шаря по столу руками в поисках чарки. Это было нелегко, так как глаза его съехались к переносице и сфокусировались на пострадавшем пятачке.
– А вот это правильно,– поддержал Балбеса Илья.– Что мы все о делах да о делах? Давайте лучше выпьем да в картишки перекинемся. Идет?
– Идет! – радостно загомонили черти, и вновь зазвенели кубки, наполненные медовухой.
– Разбирай стол! – скомандовал капитан. Черти быстро сдвинули посуду в сторону, освобождая место для игры, и даже скатерть завернули, чтобы крошки не мешали. Заново рассевшись в кружок, черти перемигнулись, и в руках Труса появилась замусоленная колода карт, которую он ловко начал тасовать.
– На что играем, на интерес или на щелбаны? – подался вперед Трус. Карты резво прыгали в его мохнатых пальцах.
– На щелбаны пусть пацаны играют, а мы из пеленок уже выросли.
– В дурачка?
– В очко,– отчеканил Илья.– А ну дай-ка сюда карты. Выдернув колоду из рук Труса, капитан внимательно рассмотрел ее и небрежно отшвырнул в угол горницы.– Так я и думал. Еще играть не начали, а уже шельмуете, черти.
– Ты че? – возмущенно вскинулся Трус и тут же выпал в осадок под холодным взглядом капитана.
– Крапленые. За дурака меня держите?
– А нам сказали, что ты Иван-дурак,– простодушно сообщил Балбес.
– Поумнел ваш Иван за три года странствий,– усмехнулся Илья. «Глюки у меня или не глюки, а побратима подводить не будем,– подумал он.– Раз уж они все меня за Ивана принимают – так тому и быть».– Играем моими,– коротко бросил капитан, доставая из кармана непочатую, купленную им накануне операции, колоду, щелчком отправив ее к Трусу.
Черт, съежившись под пристальным взглядом Ильи, тем не менее рискнул пискнуть:
– Я тоже проверю.
– Проверяй, колода чистая,– усмехнулся капитан. «Только вам это теперь вряд ли поможет,– подумал он,– сами напросились».
Трус распечатал колоду, открыл веером карты и замер, выпучив глаза.
– Крапленые? – настороженно поинтересовался Бывалый.
– Не крапленые, меченые, наверно,– предположил Балбес.
Трус молчал, уставившись в карты. Глаза его готовы были выскочить из орбит. Бывалый не выдержал и, обогнув стол, заглянул Трусу через плечо, судорожно вздохнул и застыл с открытым ртом. Балбесу тоже стало любопытно, и он присоединился к своим приятелям. Так как узкие кошачьи зрачки его по-прежнему изучали переносицу, Балбесу пришлось втиснуться между болотной братией и ткнуться рогатой мордой прямо в руки Трусу.
– Продай! – взметнулся он вверх, ошалело тряся головой. Трус и Бывалый, сбитые рогами Балбеса, улетели под стол.
– Подари!
– Презентуй! – донеслись оттуда их вопли.
– Фигушки, выиграйте,– предложил Илья.
– Согласны! – заорали черти, осторожно собирая разбросанное по полу сокровище. Этот процесс занял у них много времени, так как на картах было изображено такое, что черти не могли от них глаз оторвать, глотая обильно набегающую слюну.
– Какая грудь!
– А талия, попка!
– Мужики! Вы только на семерку пик гляньте… о-о-ой… не могу…
Наконец карты были собраны, и потные, тяжело дышащие черти заняли свои места за столом.
– Кто банкует? – Трус дрожал от нетерпения, бережно тасуя карты.
«Плохо дело,– огорчился Илья.– Если в моих фантазиях порнография ноу-хау, пора жениться. Старею».
– До туза,– коротко скомандовал он. Туз выпал сразу, с первого же захода, и аккуратно лег перед Трусом.
– Я банкую! – ликующе завопил черт. Балбес и Бывалый радостно потирали руки, перемигиваясь и хлопая друг друга по спине. Трус уже снова тасовал, готовя раздачу.
– Не суетись, рогатый. Сначала скажи, что ставить будешь.
– А все, что захочешь,– не задумываясь, пообещал Трус. Похоже, мысли о проигрыше он не допускал.
– Самогонный аппарат.
– Идет. А что это такое?
– Потом объясню, сдавай.
Трус дал сдвинуть колоду, ловко подсек ее, и первые карты легли перед игроками.
– Еще? – поинтересовался Трус.
– Разумеется.
Вторая карта скользнула по столу к капитану. Отхлебнув медовухи, Илья взял карты. Восьмерка треф и дама червей.
– Еще? – Трус в предвкушении облизнулся. Узловатые пальцы, покрытые черной шерстью, уже вытягивали очередную карту. По раскладу она просилась сама, но Илья почуял подвох. Что-то насторожило его.
– Себе,– аккуратно положив карты на стол рубашками кверху, скомандовал капитан.
Балбес и Бывалый разочарованно вздохнули, но Трус не расстроился.
– Очко,– радостно сообщил он, даже не взглянув на свои карты. Роскошные брюнетки, томно изгибаясь, игриво смотрели на Илью с десятки бубей и туза червей. И тут до него дошло.
– А с чего это наш червонный туз колер сменил? Насколько я помню, он всегда был блондинкой.– Молниеносно выхваченный из-за пояса тесак вонзился в тяжелые дубовые доски. Крестообразная рукоятка завибрировала перед пятачками отшатнувшихся чертей, и карты приняли свой первозданный вид. Червонный туз превратился в пиковую даму, а бубновая десятка в крестового валета.
– Иван, убери ножик,– заныли черти, испуганно косясь на рукоятку тесака.
– Порезаться боитесь?
– Боимся,– вякнул Трус.
– Ладно,– усмехнулся капитан, выдергивая тесак из столешницы и убирая его в ножны.– Жарковато что-то стало.– Илья расстегнул гимнастерку, и массивный серебряный крест, выскользнув из-под камуфляжки, закачался на его широкой груди. Тут уж чертей совсем скрутило.
– Убери, Иван!
– Так вы же в Бога не верите,– засмеялся Илья.
– Оно конечно… не верим,– заерзал Бывалый,– но все равно неуютно.
– Добро,– запахиваясь, согласился Илья,– но чтоб без баловства у меня, а не то…