Вошедшие молча осматривали кабинет, заставленный шкафами, в них множественные папки с надписями «Сертификаты на картошку 1997 год», «Накладные на яблоко» и так далее. Раздался звонок, мужик вынул из кармана мобильный телефон, медленно промычал в трубку то ли: «Скоро буду», то ли: «Перезвоню». Затем, внезапно сорвавшись, он закричал:
‒ И что, всего пять вагонов свеклы пришло? Давай на девятый склад её! Да! Оборзели! Уволю нах! ‒ после, успокоившись, он повернулся к опешившим коммерсантам и продолжил. ‒ Я вам предлагаю загнать завтра сюда свои шаланды, я их аккуратно разгружу, а сегодня дам аванс под расписку ‒ сто тысяч рублей. Не просто под расписку, а под ваши гарантии, то есть вы мне оставляете в залог документы на машины. Хотя, зачем мудрить, везите товар прям сейчас.
‒ А по чём ты, дорогой Сгизмунд, возьмёшь? Нам спешить некуда! ‒ Онур нарочно исковеркал имя мужика, обратившись во внимание, приготовился услышать приятную слуху сумму.
‒ Для тебя, Бойнур, как для своего друга, целых десять рублей!
‒ Э, ты что, мало, давай одиннадцать с половиной! ‒ Онур насупился, ожидая очередной запрещённый удар.
‒ Ты дурак что ли, вон, на рынке цена двенадцать с половиной рублей! Так там месяц будешь торговать! Десять ‒ лучшее предложение месяца!
Орлов вступил в разговор внезапно, что смутило важного дядьку, введя его в состояние ступора от злости.
‒ Так я не продам, только по 12 рублей, и всё! Иначе нам конец, у нас себестоимость ‒ 12 рублей. Не меньше, нам нужно хотя бы вылезти без убытка!
‒ Мне на вашу себестоимость начхать. Либо мои условия, либо никак. Ещё приползете ко мне, потом будете предлагать помороженный товар за пять рублей, а я не возьму совсем. Я же за вас беспокоюсь! Да, кстати, при разгрузке будем каждую луковичку щупать, нет ли на ней повреждений! И потом, что отберём, я за 10,25 рублей, так и быть, возьму! Ну всё, я устал, у меня дел, ‒ мужик обвёл раскиданные бумаги взглядом и уселся за стол.
Затем он нажал кнопку, вошла секретарша, обдав всех сладким запахом просроченных духов, и пригласила к выходу.
‒ Завтра жду решения до 12 часов! Звоните! Визитку секретарь даст, вы на сотку звоните не позже 12 часов! После я уже у других лук возьму, вона, везут с Азербайджана. Они по 10,25 отдают, я им в обратку товар гружу ‒ доску обрезную, короче, работаем зачётом! Да, может вам доски вместо денег взять? Думайте до завтра!
Коммерсанты вышли из кабинета, грустно переглянулись. Делать нечего, нужно ехать к машинам на рынок, ещё есть время подумать над роскошным предложением человека с простым русским именем. Молча вышли, сели в «девятку», Онур мрачно оборвал начавшего шутить водителя.
За окнами медленно проносился тюменский вечер. Люди неспешно шли с работы домой, жёлтые глазницы домов притягивали к себе усталых жителей. Вдруг Орлов произнёс:
‒ Мужик, Иванович обманывает нас малость. Он когда в телефон орать стал, я заметил, что экран сотового погас, а значит, он этот спектакль для нас разыграл, и вполне может быть, что это звонила его секретарша.
‒ Да, но всё равно я рынок ходил, цена на лук от 11 рублей до 12. Нам нужно сработать хотя бы в ноль! ‒ Онур закурил, задумчиво пуская дым в приоткрытое окно, и продолжил. ‒ Эх, Воркута, там лук по 30 рублей, Салехард ‒ 25 рублей! А доехать уже не успеем, скоро всё потечёт, зимники начнут закрывать. Ну, допустим, до Салехарда успеем, назад водители непонятно как добираться будут. Не, они не поедут.
Приехали к рынку уже затемно, на город опустился ранний мартовский вечер. Онур отпустил знакомого, вместо оплаты произнеся ему фразу на тюркском наречии. Водитель кивнул головой и уехал. Вошли во внутрь огороженной территории, там стояли две группы машин: одна азербайджанская, вторая джамбульская. Кроме грузовиков на закиданной отходами с рынка площадке бродили стаи бездомных собак и кружились чайки с воронами. Машины уютно отбрасывали на грязный снег голубоватые отблески от зажжённых газовых горелок. Из одной машины высунулся Михаил и крикнул:
‒Мы уже на месте, давай приходи на ночёвку! Не тушуйся, Егор, теперь ещё пару недель будешь жить с нами в кабине и снова поедешь за новым овощем, привыкай!
На встречу Онуру вышли два молодых турка, поприветствовали его и, кивнув головой на русских, продолжили разговор на своём непонятном языке, вдруг турок прервал беседу:
‒ Давай на русском, а то подумают вон они, что мы затеяли невесть что.
‒ Отец, место есть, но влезет тонн двадцать, не больше. Думаю, КамАЗ отпустить, он ноет и ноет, рассчитать его первого и пусть едет. Ему предложили местные коммерсы завтра мясо в Астану отвезти, он прямо рвётся уехать, ‒ Джавдет говорил, опустив глаза в землю.