– Да, так-то лучше, но мы же не можем сразу найти такого потребителя. Кто сразу всё заберёт? И потом, водители зарплату получают после того, как обратно приедут. Отсрочку на заправку можем получить, не нужно сразу кучу товара забирать и развозить. Вот куда вагон лука разгрузить или перца? Кто такой объём возьмёт? – Орхан, тыча куском лаваша в сторону окна, решил пояснить турецкий вариант доставки. Капли густого тягучего соуса лениво падали на стол, тут же впитывались в скатерть, оставив на ткани жирный розовый след.
– Ну да, нет крупного потребителя. И рынок сразу всё не заберёт. Бизнес не удачу, как везде, – грустно подтвердил Алексей, вздыхая, окунул кусок лаваша в принесённую чашу с мёдом.
После утреней загрузки пищей Онур провёл совещание. На нём определились, что работники остаются в сарае, ждут сигнала на выезд, а русские с Онуром должны убедить водителей поехать с ними без денег, только за еду, в дальнюю командировку без чёткого обозначения даты её окончания.
Со двора послышался хриплый сигнал. Алексей, выглянув в окно, выдохнул в пустоту комнаты: «Опять поедем на “москвиче”». Взял сумку, перекрестился и нырнул в проём комнаты. В сенях послышался грохот упавшей кастрюли, невнятный мат, скрип двери, ведущей во двор. Егор не торопился, он сидел, удобно прислонившись спиной к скатанной постели, и дремал, иногда вздрагивал, проснувшись, чтобы отогнать назойливую муху. Нога перестала болеть, тут же чудесный сон поглотил сознание…
Снилось, что переговоры с водителями уже прошли, причём получилось так, что водители сами приехали к дому Саида, выстроились во дворе шеренгой и ждали. На крыльцо вышел турок, громко объявив:
– Сынки, Россия ждёт лук! Цинга одолела регионы! Вот посланники, – Онур показал пальцем на русских, – большой страны просят нас – вас – поднапрячься и без предоплаты отвезти лук, вырвать людей из цинготного капкана! – при этих словах турок хитро подмигнул, дескать, ну, как я загнул?
Водители дружно загудели, вперёд вышел невысокий казах, зажмурил и без того узкие глаза и протянул:
– Не, так не пойдет, давай деньги! Половину сейчас, половину сразу после доставки!
Турок не растерялся, вынул из-за пазухи лист бумаги, потряс им перед всеми и произнёс:
– Вот! Видите, это бумага, в которой я, – Онур ткнул себя пальцем в грудь, – обязуюсь отдать вам вот этот дом, – турок повернулся к дому, развёл руки, показывая, сколько много он отдаёт, – если вдруг мы, – он обвёл взглядом русских, – не сможем заплатить вам.
Алексей, стоявший рядом, обрадованно шепнул Егору:
– Смотри, сейчас впарит им дарственную на дом, который не его, и вот доставка стала бесплатной.
Даже во сне стало стыдно и неудобно перед людьми. Егор попытался было отвернуться и уйти, но его ноги по колено завязли в чавкающей глине. Она противно булькала, ноги скользили, взмахнув неуклюже руками, он упал в грязь…
Алексей вошёл в комнату, чтобы проверить, ничего ли он не забыл из своих вещей, вдруг увидел спящего партнёра, который уткнулся лицом в комок из каких-то тряпок и сладко сопел. Гримаса презрения исказила лицо вошедшего, он начал ожесточённо трясти Егора за плечо, истошно крича:
– Давай поехали! Вставай, замёрзнешь!
Егор проснулся, резко вскочил, зевая и качаясь и, вышел во двор. В машине на переднем сиденье восседал Онур, сиденья сзади пустовали, турок крикнул в открытое окно:
– Э, давай быстрее садитесь оба. Прокатимся, водителям вас покажем. Завтра должны грузиться.
Ехали молча, каждый погрузился в свои мысли. За окнами мелькали тополя, одноэтажные дома, время шло к полудню – начинало пригревать.
– Стой! Видишь, музурик стоит, давай жми к нему! Мне вчера наводку дали. Спрашивает, мол, один работу у всех. Прям слёзно просит. Вот он самый и есть наш водитель.
Талха резко осадил машину возле указанного места. Густая пыль окутала всё пространство, проникла в салон, вынудив всех десантироваться из «москвича» на свежий воздух.
– Один со мной! – приказал Онур, распахнув калитку. Алексей прошел следом.
Со двора послышались громкие приветствия на казахском и русском. Егор, оставшись с Талхой на безлюдной улице, не зная, чем себя занять, как бы невзначай спросил:
– Слушай, ты тоже родственник нашему великому турецкому комбинатору?
– Ну да, дед общий. Тут все родственники, даже работники, но то дальняя родня, или нет… Сам путаюсь. Но я точно родственник.