– Это мы где? Уже Балхаш проехали?
Солнце село за горизонт, и лишь редкие встречные машины освещали каменистые просторы безлюдного пространства.
– Это Балхаш-озеро вон там начинается, – кивнул головой в темноту водитель Михаил.
– Да, тут скоро весовая, где-то тут, вроде как, начало глинистой пустыни Белтак-Далы. Летом, когда работаем в арбуз-трансе, всегда после весовой встанем, отдохнём, арбуз сахарный кушаем, счастье! Да, кстати, озеро тут пресное, – из темноты отозвался Геннадий.
– Здорово, а когда жрать по плану? Надо бы сбегать до ветру и чай попить, – размотав ногу, сказал негромко Егор, поливая рану перекисью.
– Твой друг Онур сказал по рации, терпите, мол, други, полчаса, и будем на месте, в Шыганаке, на весовой. Вот там всё вам будет, – водитель после этих слов показал пальцем куда-то далеко в темноту, где маленькими светлячками подмигивали жёлтые огоньки населённого пункта.
– Эти огни и есть то самое место, чувствуете, как мы разогнались? Трасса, мать её! – Михаил ловко крутанул рулём, объехав выбоину и засмеялся.
– Да, это федералка «Алматы-Екатеринбург», – добавил из темноты башкир, булькая пластиковой бутылкой с молоком, и продолжил. – Не могу без молока – гастрит достаёт, уж если рыгаю во сне, то извиняйте.
Обоз из трёх машин приблизился к весовой. Она представляла собой ответвление от основной трассы, перегороженное шлагбаумом. Возле неё стоит одноэтажный неказистый домишка, рядом несколько гаишных машин. Перед этим ответвлением, метрах в двухстах, стоянка грузовиков, вся занесённая неглубоким жёстким снегом. Нескончаемо дул пронзительный ветер, нагребая сугробы у любого препятствия. На стоянке и перед ней на обочине – всюду разбросаны полуприцепы и прицепы как в сцепке с тягачами, так и отдельно. Возле них кипела работа: люди что-то грузили в подъезжающие грузовики-одиночки, переставляли машины, кричали. Недалеко призывно горели огни нескольких кафе и гостиниц. Всё это странное действо происходило в тускло-жёлтом свете фар и нескольких фонарей.
Русско-турецкий обоз, заехав на стоянку, расположился поближе к выезду. Из всех машин разом вывалились уставшие от длительного перегона путешественники.
–Эй, кафе не идём, кушать сами делай, идём только завтра. Моя не говорил, что кормить будет десять раз в день, поэтому кормлю, как положено, один раз! – прервал любые недовольства и дискуссии Онур.
– Я сейчас схожу и узнаю, как тут с весами. Повезёт, если они как летом не работают. А вы давай кашеварь. Ах да, вода… Ну вы, водилы, знаете, где тут брать воду! Не впервой!
– Всё ясно, опять всех обманул, хитрый турка. Вода где, конечно, знаем. Мы даже знаем, где тут можно сходить турку долг отдать, – весело толкнул Михаил своего напарника-башкира и подмигнул типа: «Как я ловко поддел турка, хитро зашифровав место оправления естественной нужды».
Егор помыкался, сходил в ближайшее кафе. Там, в дыме прогорклого масла, сидела разношёрстная публика: кто курил, кто пил чай, некоторые отчаянные жевали огромные чебуреки, из которых вытекали жир и бульон и капали на грязные столики.
– Эй, пойдём, тут нечего стоять, это те несчастные, кого весовая не пустила. Вот сидят уже по десять дней, товар портят, ждут или денег, или технику, чтобы перегрузить часть товара и снова попытать своё весовое счастье, – появившийся из ниоткуда Онур, подхватив Егора за локоть, ласково вывел из кафе взгрустнувшего русского.
Возле машин кипела жизнь: водители открыли огромные рундуки, находившиеся под полуприцепами, достали газовые плиты, чайники и кастрюли. Экипаж деловито варил суп с тушёнкой, ломал лепёшки, готовясь к плотному ужину в холодной белой пустыне.
Ветер зло бросал в лицо мелкую и жёсткую, похожую на битое стекло позёмку, заставляя путников отворачиваться, быстро впихивать в себя горячий суп, который мгновенно остывал в чашке, оставляя на её бортах самое калорийное – жир. После трапезы, сполоснув кипятком тарелки и кружки, все снова убрали посуду и продукты в рундуки, собрались кружком, чтобы покурить да пообщаться на сон грядущий.
– Как завтра-то? Едем на весы или сегодня пробуем, время-то не ждёт! – высказал общую мысль водитель-казах.
– Сейчас нет никого на весах, тут стоят горемыки, кто не прошёл контроль. Их вон машин семьдесят, – турок махнул рукой в сторону забитой грузами и тягачами стоянки. – Мы ждём смену, на которой знакомый азер работает. Мы с ним всё перетёрли ещё в начале девяностых. Полчаса, и едем на весы, так что не остужай движки, готовьтесь, прыгаем и гоним.
– Ага, а то стоять – большая жопа, у нас у всех вода в радиаторы залита, а на дворе не май! Будем тарабанить всю ночь, сожжём всю соляру и большой привет! – отозвался водитель КамАЗа.