Однако вопреки прогнозам от подобных скрещиваний удалось все же выделить несколько семей, удачно сочетающих признаки родительских пар. Они представляли и практический интерес. Это стало рождением нового сорта, самого морозостойкого из всех когда-либо выведенных краснодарскими селекционерами. Он получил название Краснодарская-39.
Что же, какие качества отличают этот новый сорт? Прежде всего замедленные темпы роста и ранней весной, когда после кратковременных так называемых «февральских окон» зачастую возвращаются зимние холода. Сорта, обладающие повышенной реактивностью на потепление, трогаются в рост и, как правило, вымерзают на больших площадях именно в этот период. Новый сорт, выведенный в КНИИСХе, отличает и стелющаяся форма куста. Как только наступает устойчивая теплая погода, у растений этого сорта начинается активная вегетация, и уже через некоторое время внешне эти посевы неопытному, неискушенному глазу довольно трудно отличить от Безостой-1.
Таким образом, Краснодарская-39 наиболее удачно унаследовала от одного из родителей (Саратовская-3) два важнейших признака — морозостойкость и засухоустойчивость. При этом сохранились почти все ценные качества Безостой-1. Этот сорт при всех своих достоинствах имеет хорошие, хотя и уступающие Безостой хлебопекарные качества и отличается устойчивостью к грибным болезням.
Вся ценность этого сорта, по мнению практиков, заключается в том, что при нормальных условиях он способен давать урожаи, не уступающие Безостой-1, но если случится суровая малоснежная зима с засушливой весной, то как знать, посоперничает со знаменитой Безостой…
Глава вторая
Во время одной из поездок по краю Павел Пантелеймонович вместе с Пустовойтом остались ночевать в районной гостинице. Зимние сумерки располагали к беседе, и они с Василием Степановичем разговорились мало-помалу. Связывала их не только многолетняя творческая дружба — ведь первым увлечением Пустовойта была пшеница. В тот вечер многое сказали они друг другу, вспомнили прошлое…
Представил Павел Пантелеймонович себе давние времена. Уроженец украинского волостного села Тарановка, что стояло при тракте, Василий Пустовойт после окончания сельскохозяйственного училища в Деркачах под Харьковом, в последний раз оглянулся на училище, где провел несколько незабываемых лет, и с легкой грустью подумал: «Прощайте, милые Деркачи! Прощай, отчий дом!» И вот он уже в Екатеринодаре, работает преподавателем сельскохозяйственной школы, открытой в 1906 году там, где шумел густой листвой войсковой заповедный дубовый лес Круглик. Он читает ученикам общее и частное земледелие и сельскохозяйственную механику. Неугомонный, энергичный, страстно влюбленный в свое дело, молодой человек буквально засыпает канцелярию атамана Кубанского казачьего войска рекомендациями — как сеять, как выращивать, как удобрять поля, чтобы получать богатые урожаи. Через четыре года после приезда на Кубань — в 1912 году — по его настойчивой рекомендации здесь же, при школе, открывается опытно-селекционное поле «Круглик».
В 1926 году в Краснодаре он публикует книжку тиражом 500 экземпляров под названием «Краткий очерк о масличном подсолнечнике за период 1912–1925 гг.», где излагает результаты своих кропотливых опытов и исследований, до того мирно покоившихся в его толстой клеенчатой тетради с научными записями и цифровыми выкладками и таблицами. 67 семейств подсолнечника были исходным материалом, с которым вдумчивый экспериментатор начал свой труд, чтоб путем селекции создать новые сорта этого ценного растения, богатого маслом. В 20-е годы «Круглик» становится сердцем всей селекционной работы на Кубани. Именно здесь Василий Степанович творит все новые и новые сорта ценнейших культур.
Кроме традиционного способа выведения новых сортов путем отбора, под руководством Пустовойта проводится и большая работа по гибридизации пшениц. Старались отобрать растения, устойчивые к ржавчине, так как к тому времени это заболевание настолько распространилось, что представляло собой угрозу довольно серьезную.
Стали тогда пробовать на кубанских полях сорта из других областей. В середине двадцатых годов была рекомендована озимая Украинка. Вывели ее на Мироновской госселекстанции. Хотя Павел Пантелеймонович был в то время довольно молод, но и он хорошо помнит плакат и на нем молодую, пышущую здоровьем женщину. Держит она в руках большой каравай. И был на том листке призыв: «Якщо хочешь маты дебелу жинку, сий пшеницу Украинку!»
Тут и должен был, казалось, прийти конец начинаниям Пустовойта, так как новый сорт победил по конкурсу все выведенные им в «Круглике». Но это только придало ему решимости. Ведь он всегда считал, что Кубань обязана иметь свои сорта, потому что здесь довольно своеобразны и почвенные и климатические условия. Работая вместе с женой, Василий Степанович увеличивает объем опытов, набирает большой штат сотрудников. Он вовлекает в испытания зарубежные сорта, особый интерес проявляет к канадским. По его собственному признанию, дел было так много, что ученые нередко и ночевали в поле, не имея возможности отлучиться.
В сентябре 1928 года на одном из краевых совещаний, посвященном важнейшему производственному вопросу — как поднять урожайность, Пустовойт говорит о селекции как молодом деле на Кубани, отмечает, что оно идет медленно из-за скудной материальной базы, и тут же горячо поддерживает высказанную другими селекционерами мысль о том, что кубанские опытные станции почему-то «не обслуживают непосредственно хлеборобов». Василий Степанович убежденно заключает свою речь: «Нужны средства, нельзя оставлять опытные учреждения в ненормальном положении полной материальной необеспеченности…» Видимо, кое-кому из местного начальства не совсем пришлось по вкусу столь предметное указание Пустовойта на причины, являющиеся основным тормозом в работе «Круглика». И вскоре он почувствовал какое-то недоброжелательное давление сверху.
Василий Степанович с улыбкой вспоминал тот давний случай из своей практики, когда он рекомендовал казакам станицы Петропавловской, которые терпели убытки от пыльной головни, протравливать семена, и как один почтенный старик пластун возразил ему и был поддержан голосами других станичников. Но когда поспела пшеница, те, кто последовал его указаниям, собрали намного больше, и только тогда петропавловские хлеборобы оценили его разумные практические меры, признали и в знак благодарности даже приняли в казаки: выдали бурку и земельный пай! Вот как бывает в жизни!.. «Что и говорить, в подсолнечник я влюблен, — говаривал иногда В. С. Пустовойт, — но прежнее мое мнение совершенно твердо и непоколебимо: озимая пшеница является главной полевой культурой Кубани…»
В октябре 1930 года селекцией озимой пшеницы занялся ученый агроном-полевод Павел Лукьяненко. Он начал с того, что получил из «Круглика» целый «чувал» — огромный мешок семян Гибрида-622, около 80 килограммов, привез его на подводе на селекционную станцию и засеял им опытные делянки. Лукьяненко приступил к своей работе, ставя перед собой вопрос остро и масштабно. Вот что записал он тогда в дневнике: «Вопрос о двух колосьях вместо одного — самый жгучий, самый коренной политический вопрос, который предстоит решить нашей стране, чтобы избавиться от голода. Люди не должны думать о хлебе, как не думают о воздухе, которым дышат, о воде, которую пьют…» Не подлежит сомнению, что удивительная работа опытного кубанского селекционера Пустовойта, его любовь к полю, к кропотливому и терпеливому выращиванию хлебных всходов, вдохновенный образ ученого, как и его прекрасные лекции в институте по общему земледелию, которые он с восторгом слушал, сыграли немалую роль в судьбе Лукьяненко.
Совершенно очевидно, что для Пустовойта озимая пшеница всегда представляла огромный интерес, который к этой культуре у него никогда не ослабевал. Он продолжал оставаться до последних дней своей жизни не только выдающимся специалистом по селекции подсолнечника, но и видным авторитетом по вопросам селекции озимой пшеницы. Не случайно близко знавшим обоих ученых коллегам запомнились слова, сказанные Павлом Пантелеймоновичем после одного из совещаний: