Возможно, и была в тех словах какая-то доля правды, но не так думал Павел Пантелеймонович. Конечно, лично ему трудно будет создать что-либо после своего шедевра, чтоб что-то могло потягаться с ней. Всем известно, что сорт свой он создавал для районов с относительно мягким климатом. А наша страна громадна, контрасты почвенно-климатических условий разительны. И далеко на север Безостая не пойдет. Он-то отлично знает слабости и возможности своего сорта.
Но вот под Киевом в Мироновском селекцентре работает Василий Николаевич Ремесло. Его мироновские пшеницы, созданные путем переделки природы сорта из ярового в озимый, далеко пойдут, продвинутся в северные широты. Павлу Пантелеймоновичу самому после войны довелось выводить Ворошиловку, правда, он переделывал озимые в яровые, но как же не знать и не ценить того, чем занимаются в Мироновке? Тем более что это близко и дорого его сердцу, так как все это — ветви одного могучего дерева мичуринского учения. Уже заявляет о себе ростовский селекционер Иван Григорьевич Калиненко, и следует ожидать, что не за горами время, когда и он продвинет на донские поля свои сорта. Придет час, он в этом уверен, когда и в других районах создадут пшеницы, подходящие именно для тех мест, где их возделывают. А пока… Слов нет, пока Безостая не всем подходит, но если она хоть какой-то выход — пусть сеют Безостую.
Думая и о нашем завтра, П. П. Лукьяненко писал: «Как бы ни развивались наука и техника, благополучие человека, его здоровье и питание зависят от земли. А земля у нас не безгранична, гектар пахоты так и останется гектаром на вечные времена. Значит, надо поднимать его плодородие, повышать урожайность».
Он мог быть довольным и имел к тому основания. Ведь последнее десятилетие его жизни отмечено стремительным подъемом уровня урожайности пшеницы во многих странах. И не только на исследовательских делянках, но и в производственных посевах. Все это, безусловно, радовало его как ученого, который создавал новые высокопродуктивные сорта. Довольны были и производители зерна.
Но медовый месяц продолжался недолго. Вал валом, а качество качеством. Лаборатории по анализу качества хлеба, получаемого из новых сортов, с тревогой стали отмечать закономерность — с повышением урожайности падает белковое содержание в зерне пшеницы.
Он хорошо знает, что ценность зерна пшеницы зависит от нескольких причин — тут не надо сбрасывать со счетов и температуру во время налива, и влажность воздуха. Многочисленные исследования на протяжении более ста лет показали: самое большое количество белка, и притом высокого качества, образуется, если зерно созревает при высоких температурах и при недостатке влаги. Уже после этого следует принимать во внимание условия хранения и способы переработки зерна. Все это так.
Но не следует забывать и о сортовых особенностях пшениц, способе их возделывания. Прослеживая всю историю селекции пшеницы, Павел Пантелеймонович обнаруживал постоянное внимание селекционеров к повышению продуктивности в первую очередь. Однако в последнее время задача несколько усложняется, изменяется прежний подход. Само собой разумеется, вопроса о продуктивности никто снимать с повестки дня не собирается. Но настойчивее заявляет о себе и проблема качества белка, содержание его незаменимых аминокислот в пшеничном зерне.
Недаром озимые мягкие пшеницы разделяются на три группы: сильную пшеницу, пшеницу среднего качества и слабую. Первая характеризуется большим содержанием белка, притом хорошего качества. Из муки этой пшеницы можно получать тесто, которое выдерживает интенсивный замес и длительное брожение. Она дает высокий объем хлеба и обладает отличной смесительной способностью. Специалисты под этим термином понимают одно — мука из сильной пшеницы улучшает хлебопекарные качества слабой (добавки к таким пшеницам могут составлять от 20 до 50 процентов).
Когда говорят о средних «по силе» пшеницах (или филлерах, как их еще называют), то подразумевается, что они сами по себе дают хороший по качеству хлеб, но не могут быть улучшителями.
Во всем мире заговорили о падении уровня содержания белка в зерне пшеницы. Исследования некоторых ученых несколько обнадеживают — они считают, что путем увеличения доз азотных удобрений, улучшения агротехники можно добиться повышения количества белка от одного до пяти процентов. Но этим никто не обольщается, так как теперь селекционеры знают, что содержание белка в пшеничном зерне зависит главным образом от наследственных признаков. Пришло время сказать свое слово генетикам. Он же советует своим сотрудникам обращать особое внимание при выведении нового сорта на содержание белка в зерне.
Из сообщений, появившихся в последние годы в научных журналах, Павел Пантелеймонович знал, что в разных странах мира ученые проявляют интерес к белку. Особенно его заинтересовала работа Джонсона, того самого профессора из университета в штате Небраска, который вот уже несколько лет усиленно занимается изучением генетического механизма белковости зерна. У американского ученого, по полученным сведениям, как будто есть обнадеживающие результаты в этом направлении. Им были получены высокобелковые линии пшениц от скрещивания перспективного сорта Атлас-66, который имеет высокое содержание белка, с широко распространенным в США сортом Команч. Результаты их анализов на содержание лизина, метионина и трионина (составные белка) показали, что наследственное содержание белка уклоняется в сторону высокобелкового родителя. Было зафиксировано повышение содержания белка на 2–3 процента.
В 1970 году Джонсон продолжал поиски сорта, гены которого при скрещивании с генами Атлас-66 способствовали бы накоплению белка в зерне. Как будто Джонсону и его сотрудникам удалось отыскать такой сорт. Им оказался сорт из Аргентины Апиверсарио.
Исследования в этом направлении продолжались. Но в том же году американцы Чэпмен и Мак Нейл пришли к не очень-то утешительному заключению. Дело в том, что оба они ни в одном из многочисленных скрещиваний мягких пшениц не смогли зарегистрировать у потомства более высокого содержания белка, чем у исходных форм. Напрашивался вывод: гибриды в этом отношении не могут превзойти родителей.
Скрещивали Атлас-66 и с нашим Кавказом. Трехлетние наблюдения показали, что Атлас-66 содержит 17,3 процента белка в зерне, а Кавказ — 14 процентов. Во втором поколении от скрещивания этих двух сортов встречались линии, содержащие 15,6 процента белка. Анализируя новую научную информацию, Павел Пантелеймонович видит и здесь подтверждение правила Чэпмена и Мак Нейла — гибриды не могут превзойти родительские формы по содержанию белка.
Примерно к тому же времени (1970 г.) относятся и опыты, проделанные Лукьяненко совместно с В. Б. Тимофеевым. Они приводят к выводу, что при внутривидовой гибридизации озимой мягкой пшеницы у 21,8 процента гибридов в первом поколении содержание белка было выше, чем у высокобелковой формы, у 55,2 процента гибридов было промежуточное положение, и только 23 процента не дали повышения содержания белка. Это в условиях Кубани.
На северо-западе же нашей страны Н. Г. Пугач и Л. В. Соколова при скрещивании Мироновской-808, Безостой-1 и других сортов также не наблюдали повышения содержания белка у гибридов первого поколения по отношению к исходным формам. Они или находились по этому показателю на уровне родительских форм, или количество его заметно падало. Ученые многих стран в этом направлении ведут подобные исследования и совершенно по-иному — путем воздействия на семена пшеницы мутагенами. Мутагенный способ — это испытание семян пшеницы химическими веществами или посредством ‘облучения разного рода лучами. Делается это с целью изменения наследственной основы (в лучшую, естественно, сторону).
Ставя перед собой задачу повысить содержание белка, таким методом пользовались индийские ученые при выведении нового сорта Шабати Сонора-64. Он был получен путем последовательного воздействия гамма- и ультрафиолетовыми лучами на семена мексиканской пшеницы, переданной доктором Норманом Борлаугом в дар индийскому народу. Мутант выгодно отличался от своего знаменитого мексиканского собрата.