Мне поплохело…
–Том, отрежь мне руку!! – запаниковала я.
–В смысле? – не понял Том.
–Вот я еще палочку достану, – я материализовала бузинную палочку. – Режь!
–Ты с ума сошла? – поинтересовался Том, а Северус нахмурился.
–Не нужны мне эти дары! НЕ НУЖНЫ. Особенно этот камень! Он тебе хорошо идет, а не мне, – паниковала я. – Просто отрежьте! Что сложного-то?
–Я не думаю, что это теперь поможет, – заметил аккуратно Северус.
–А вот и проверим!! – тыкала я в них рукой.
–Нет, Луна, успокойся, – Том поймал меня за руку. – Тихо, все хорошо идет. Это же твои дары. Ты ведь их хотела?
–Нет, нет, нет, – на глаза накатили слезы и стало трудно дышать. – Не хотите резать? Тогда я кого-нибудь другого найду! – не успели они что-то сделать как я взмахнула крыльями и исчезла из особняка.
Глава 10
–Хочет хищник царить, Самовластвовать собирается! И над нами парить! Что же нам-то останется? Накренились весы…
–Заткнись, – произнес рыжеволосый мужчина, бросая прочитанные письма в уютно потрескивающий огонь в камине.
–Не нравится древняя греческая поэзия? – спросил другой мужчина с белыми короткими волосами в виде ежика, который сидел за столом и увлеченно собирал какой-то не маленький пазл. –Поэзия, – усмехнулся рыжий, в зависимости от освещения волосы играли цветом становясь огненно-красными. – Если бы вы оракулы не строили из себя плохеньких поэтов и жизнь была бы намного проще. – Он закончил сжигать стопку бумаг и развернулся с белобрысому.
–Ну, не скажи,… а как же загадка, таинственность и романтика? – у белобрысого была интересная особенность гетерохромия - разный цвет глаз. Один был зеленый, а другой голубой. А в одном ухе имелась серебряная сережка с крестом, которая, сверкнув отразила огонь в камине.
–Я тебе уже говорил. Оставь это кому угодно, но не мне. Никогда больше не будет в истории всех этих… пернатых, которые мнят себя царями мира, – раздраженно произнес мужчина. – Не напоминай мне об этом древнем дерьме…
–Ну, ну, всю кровь тебе в свое время выпили, да? – краешком губ улыбнулся его собеседник, внимательно рассматривая один пазлик. – А другие пернатые? Вы же замяли дело с двумя новыми огненными фениксами, верно? Как там Альбус?
–Ему пришлось выбирать, и он выбрал.
–А очередной выбор то был невелик?
–С какой целью спрашиваешь? Ты же знаешь его выбор?
–Как я и говорил ранее… будущее стало еще более хаотично со множеством вероятностей. Альбус сомневался. Даже я не мог сказать точно, что он выберет. Да и дел у меня слишком много, чтобы следить за ним.
–Сомневался? – задумчиво протянул рыжий маг. – Мы в любом случае не могли допустить, чтобы накренилось равновесие. Чтобы мироздание лихорадочно спровоцировало рождение и инициации магов всех ключевых стихий по две особи. Дополнительные проблемы как для нас, так и конкретно для тебя. Если бы я знал в прошлом, то оставил бы кого-то другого, а не Дамблдоров… Но теперь Альбус важен. И другого выхода не было. Для лучшего эффекта именно он должен был сделать выбор, и он сделал его в пользу себя и брата, а не своих пра-пра-пра... И четно говоря, я совершенно не заметил, что он сомневался убивая. Можно сказать он их освободил от бессмысленной жизни, верно?
–Какой же это дешёвой трюк, Мер… – вздохнул белобрысый. – Не боишься, что однажды ты заиграешься? – мужчина аккуратно прикреплял пазлик к пазлику формируя картинку.
–Ты, – собеседник вспыхнул и ударил рукой по столу. – Не забыл, что права мне указывать не имеешь? Не забыл, кто твой хозяин?
–Хозяин? – мужчина поднял на собеседника взгляд разноцветных глаз. – Скорее тот, кто заковал в кандалы - тюремщик. Не хозяин. Ты уже какой месяц сам не свой, Мер. Впрочем, если хочешь могу называть тебя хозяином с большой буквы “Х”, чтобы тебе было приятнее. Это вернет твоей душе покой?
–Даже не думай меня спровоцировать, – произнес Мер уняв свой вспыхнувший гнев.
–Уговорил, – хмыкнул белобрысый и встал, оставив незаконченную картинку, где уже было видно синее небо и одно черное крыло. – Пойду проветрюсь.
–Не забудь отчет к вечеру и желательно не в стихотворной форме, – сказал рыжий уже в спину уходящему мужчине наблюдая как тот одевает кожаную куртку с изображением крыльев на спине.
На улице перед домом был припаркован спортивный байк белого цвета. Мужчина подошел к нему одел шлем, завелся и поехал по улице. Проехал по городу, мимо сверкающих на солнце ветрин магазинов, объехал несколько шумных пробок и по Тауэрскому мосту через Темзу напевая под нос старую песенку: