Аумадо не обратил внимания на жалобу. Он обычно не обращал внимания на Гойето, который часто жаловался. Он стоял у края ямы, глядя вниз на пленников и слушая их просьбы и мольбы. Затем он вернулся на свое одеяло.
Когда старуха принесла Скаллу немного кофе и две маисовые лепешки, он спросил ее о мужчинах в яме. Он заметил, что несколько женщин заглядывали в яму.
— Один из мужчин умер? — спросил он.
— Си, умер, — ответила старуха.
Женщина, упавшая в обморок, всю ночь пролежала на том же месте. Похолодало. Скалл заметил, что кто-то ночью принес ей одеяло. Ее не связали. Через некоторое время после того, как встало солнце, женщина поднялась и нерешительно приковыляла к одному из маленьких лагерных костров. Жалкие лагерные женщины дали ей место и накормили ее. Она благодарила их низким голосом. Женщины не отвечали, но позволили ей сидеть у костра.
Аумадо она не интересовала. Неделю спустя, когда все трое мужчин в яме были мертвы, женщина находилась все еще там, оставленная в покое, питаясь с лагерными женщинами.
32
Когда Голубая Утка увидел, что его отец сердится, он решил, что это может быть из-за пленной женщины. Женщина, молодая и хрупкая, тем утром была найдена мертвой. Но на самом деле она была нездорова, когда они захватили ее. Она подвергалась избиениям и изнасилованию, но этого было недостаточно, чтобы убить ее. Она была больна все время в пути, харкая кровью ночь за ночью. Теперь она умерла от своей болезни, не от его руки и не по его вине.
Как вождь, Бизоний Горб всегда был раздражителен в отношении пленников. Он считал, что только он мог распоряжаться всеми пленниками. Он мог приказать пытать или убить их, он мог продать их в рабство другому племени, или мог сохранить им жизнь и даже иногда хорошо к ним относиться. Судьба пленника, приведенного в лагерь Бизоньего Горба, зависела от его прихоти, чего Голубая Утка не воспринимал. Даже чувствуя себя невиновным в смерти женщины, он боялся. Все боялись гнева Бизоньего Горба, на что были серьезные основания.
Тем не менее, слова, произнесенные его отцом, потрясли его. Это было совсем не то, чего он ожидал, нисколько.
— Ты должен был оставить Знаменитую Обувь в покое, как я приказал, — сказал Бизоний Горб. — Сейчас ты должен покинуть племя. Ты можешь взять пять лошадей, но больше не возвращайся в мой лагерь. Если ты сделаешь это, я сам убью тебя.
В первый момент Голубая Утка не мог осознать, что его отец имел в виду под этими словами. Он собирается изгнать его из племени из-за маленькой глупости со следопытом кикапу? Кикапу даже не пострадал. Голубая Утка смело сражался во время великого набега, убив несколько техасцев в рукопашном бою. Ни один молодой воин не добился большего успеха в великом набеге, не сражался более смело.
Он сказал об этом, но Бизоний Горб просто стоял и смотрел на него холодными глазами.
— Мы не обидели кикапу, — сказал Голубая Утка. — Мы просто подразнили его немного. Я думал, что Тихое Дерево захочет видеть его, но он не захотел, и мы отпустили его.
Выражение лица Бизоньего Горба не изменилось. Его не интересовали доводы или оправдания.
Он держал в руках свое большое копье.
— Тихое Дерево слышал, как я велел тебе оставить кикапу в покое, — сказал Бизоний Горб. — Он не хотел помогать тебе в твоем неповиновении. Теперь я изгоняю тебя. Ты никогда не был послушен, и у меня нет времени спорить с тобой или перевоспитывать тебя. Если ты останешься, то я скоро убью тебя за твое неповиновение. В тебе есть храбрость, но ты невоспитан. Теперь возьми пять лошадей и уйди. Любой воин, который увидит тебя возле этого лагеря после сегодняшнего дня, будет обязан тебя убить.
Голубая Утка не ожидал, что такое ужасное решение падет на него так быстро. Все же это произошло. Хотя ему действительно не нравились многие люди в их общине, это был лагерь, в котором он всегда жил. Он всегда был здесь, где жило его племя. Его скитания редко длились больше, чем неделю. Когда он не мог убить дичь, в лагере всегда находилась еда. Он чувствовал страшный гнев на кикапу за то, что из-за него принято такое решение. В следующий раз, когда он встретит Знаменитую Обувь, он убьет его. Он также хотел бы убить Тихое Дерево, толстого вождя, который не захотел подвергнуть пыткам Знаменитую Обувь только потому, что Бизоний Горб запретил это.
Но он не мог долго думать об этом сейчас, когда его отец все еще стоял перед ним. У Голубой Утки в руке было ружье. Возможно, ему надо было тут же выстрелить в своего отца. Но он не стрелял и ничего не предпринимал. Как всегда, противостоя своему отцу, он чувствовал слабость в ногах и животе. Слабость парализовала его. Он знал, что, если бы он попытался поднять свое ружье и выстрелить, Бизоний Горб оказался бы быстрее. Его отец всадил бы в него большое копье. Голубая Утка мечтал об убийстве, но не сделал ничего.
Бизоний Горб наблюдал за своим сыном минуту и затем отвернулся. Немного позже он увидел, как мальчишка выехал к лошадиному табуну, чтобы выбрать себе пять лошадей. Он выглядел удрученным, но Бизоний Горб не смягчился. Он вернулся домой уставшим, и только для того, чтобы половину ночи выслушивать рассказы о недостойном поведении Голубой Утки.
Мальчишка сильно избил Волосы На Губе, хотя не имел никакого права на это. Волосы На Губе все еще страдала и не могла свободно передвигаться.
Кроме того, Голубая Утка пошел за Жаворонком в кусты, где она мочилась, и грубо с ней разговаривал. Также он мчался на прекрасной молодой лошади, которая принадлежала отцу Последней Лошади. В скачке он загнал лошадь на крутой берег, и та сломала обе передние ноги. После этого оставалось только убить и съесть ее. Старик был возмущен и требовал высокую цену за потерянную лошадь.
Бизоний Горб всегда не любил своего сына, и теперь хотел, чтобы тот ушел. Голубая Утка никогда не следовал обычаям команчей, и никогда не будет следовать. Скоро голубые солдаты придут на Льяно, чтобы воевать с ними, через год или два. Бизоний Горб не хотел видеть никого в лагере, кто только приносит неприятности, как Голубая Утка.
Скоро весть об изгнании распространилась по всему лагерю. Бизоний Горб длительное время был с Жаворонком. Когда он вышел из палатки, то обнаружил, что мужчины и женщины, которые навестили его, сильно радовались. Все одобрили его поступок. Некоторые принесли ему новые сведения о недостойном поведении Голубой Утки, главным образом, с женщинами. Бизоньего Горба не особенно волновали эти истории. Многие молодые воины слишком вольно вели себя с женщинами и не проявляли осторожности по поводу брачных обычаев. Его самого в юности чуть не изгнали из-за похоти.
Позже, в тот же день, к Бизоньему Горбу нерешительно подошел Толстое Колено. Оказалось, что Голубая Утка хотел, чтобы Толстое Колено сопровождал его в изгнании. Голубая Утка планировал уйти на северо-восток, на территорию, где собрались отступники и изгнанники из многих племен.
Там жили работорговцы и бандиты. Они следили за рекой Арканзас и грабили людей, которые путешествовали в лодках или грузовых судах, перевозили товары в фургонах. Голубая Утка сказал Толстому Колену, что они скоро станут богатыми, если присоединятся к изгнанникам, но Толстое Колено колебался.
— Разве он еще не ушел? — спросил Бизоний Горб.
— Нет, — ответил Толстое Колено. — Он все еще выбирает лошадей. Он хочет выбрать пять лучших.
Налетел ветер. Через лагерь несло песок. Было тепло в течение нескольких дней, но холодный ветер носил песок.
— Ты останешься в лагере, — заявил Бизоний Горб. — Я пойду и прогоню его.
Он счел это возмутительным. То, что Голубая Утка все еще бродил вокруг табуна лошадей, вызывало досаду, такую досаду, что Бизоний Горб поймал свою лошадь, взял копье и немедленно выехал к табуну. Задержка Голубой Утки была просто еще одним примером его неповиновения. Бизоний Горб подумал, что мудрее было бы убить мальчишку. При разговоре с ним этим утром его рука дважды напрягалась, как это бывало, когда он был готов бросить свое копье. Но он сдержался, посчитав, что изгнания должно быть достаточно. Но мальчишка до сих пор не уехал, и это привело его в ярость.
Когда он подъехал к лошадиному пастбищу, единственным присутствовавшим там человеком был Последняя Лошадь. Одна из его кобыл ожеребилась, и он некоторое время наблюдал за тем, чтобы ни один койот не подкрался и не убил жеребенка.