— Я думаю, что он просто говорил с народом рыб, — сказал Червь.
— Что он мог говорить им? — спросил Бизоний Горб. — Он старый белый человек. Я думаю, что ему просто нравится мыться.
Червь был озадачен вопросом. Он понятия не имел, что Некий Старец мог сказать рыбе. Но он был убежден, что здесь присутствовало колдовство, какое-то колдовство. Он также жалел, что отдал так много табака. Это будет не на руку ему, когда он начнет торговаться с Пятнистым Быком.
23
Во второй раз, когда молодые команчи захватили его, Знаменитая Обувь подумал, что, вероятно, пришло время ему умереть. Он нашел свою бабушку в небольшом бедном лагере у реки Арканзас, но это было не очень удачное посещение. Бабушка немедленно стала жаловаться на его дедушку, и эти жалобы продолжались два дня. Каждый раз, когда Знаменитая Обувь пытался направить разговор в нужное русло, например, откуда появился народ кикапу, его бабушка раздражалась и игнорировала его вопрос. Всем, конечно, хорошо известно, что народ кикапу вышел из дыры в земле в те времена, когда в мире жили только бизоны. Кикапу были избраны бизонами, чтобы стать первыми людьми. Отец Бизон лично сделал ногой дыру и позволил кикапу выйти из их глубоких пещер.
Все прекрасно знали о дыре и об Отце Бизоне, и что кикапу стали людьми задолго до того, как из облаков начал лить дождь. Тогда все существа получали влагу из росы. Все знали о том, что дождь начал литься с неба только тогда, когда народ кикапу сотворил молитву, которая заставила небо отдавать свои воды.
Но никто не знал, или, по крайней мере, его бабушка не хотела рассказать ему, где находится та дыра, откуда вышли кикапу.
Причиной, по которой Знаменитая Обувь хотел найти дыру, было его убеждение в том, что подземные люди все еще существовуют. Ночью, когда он спал, прижав ухо к земле, подземные люди говорили с ним во снах.
Все эти годы он ужасно хотел пойти и навестить подземных людей и получить от них важные знания. Ведь они были самыми древними людьми.
Его увлечение чтением следов еще более подогревало интерес к подземным людям. За эти годы он убедился, что подземные люди наблюдают за следами, оставленными на земле. Иногда, из озорства, они изменяли следы животных и заставляли следы исчезнуть. Довольно много животных, которых он выслеживал, просто прекращали оставлять видимые следы. Они исчезали. Эти странные исчезновения происходили очень часто, и ему пришло в голову, что, возможно, подземные люди умели открыть землю, так, чтобы преследуемые животные могли спуститься к ним на какое-то время и отдохнуть.
Знаменитая Обувь не мог доказать, что подземные люди действительно могли открыть землю и пустить к себе животных. Он не знал этого. Он просто знал, что следы иногда останавливались — это была одна из тайн его работы. Он думал, что, если бы мог найти дыру, откуда вышел народ кикапу, то мог бы спуститься под землю на несколько дней и посмотреть, есть ли там кто-нибудь, кто мог ответить ему на эти вопросы.
Когда на третий день бабушка, наконец, устала жаловаться на привычки дедушки — его пристрастие к странствиям и его уход в то самое время, когда ей он нужен был больше всего — она выслушала его рассуждения о подземных людях и сказала, что все это чепуха.
— Нет никаких подземных людей, — резко сообщила она ему. — Весь народ кикапу вышел из дыры, кроме одной старухи, которая была нашей матерью, и она умерла и позволила своему духу поселиться в скалы. Это — Старая Каменная Женщина. Те люди, которых ты слышишь во снах, когда спишь на земле, являются народом чародеев. Когда ты думаешь, что те животные исчезли, то тебя просто заколдовали. Народ чародеев отнимает силу твоих глаз. Следы все еще на месте, но ты перестаешь видеть их.
Затем она разрезала хорька, которого поймала, и начала его тушить. Пока мясо тушилось, бабушка ясно дала ему понять, что настало время Знаменитой Обуви отправиться в путь.
— Ты не можешь есть тушеное мясо хорька, — сообщила она ему. — Народ скунсов твой враг. Если ты съешь тушеное мясо хорька, то будешь слишком много испражняться, и твои глаза ослабеют.
Знаменитая Обувь намек понял и ушел. Он не думал, что его глаза ослабеют, просто его бабушке было жалко делиться с ним своим тушеным мясом хорька.
Как раз в то время, когда он направлялся к месту на наносе, где было много змеиных нор, его захватили молодые команчи. Знаменитая Обувь знал, что здесь были команчи, он видел следы их лошадей, но он так или иначе хотел пойти на место, где находились змеиные норы, и поискать дыру, ведущую под землю. Он не верил рассказу своей бабушки о Старой Каменной Женщине — это просто был способ избавиться от него. Он думал, что его собственное объяснение имеет больше смысла, и он хотел провести несколько дней у змеиных нор в поисках дыры, из которой вышел народ кикапу.
Конечно, он знал о великом набеге Бизоньего Горба задолго до того, как Голубая Утка и другие мальчишки команчей захватили его. Первыми об этом ему сообщили шестеро охотников на бизонов. Они были хорошо вооружены, но в страхе торопились уйти в места к северу от страны команчей. Команчи вновь были на высоте своей славы. Они собирались убивать всех белых, которых повстречали.
Когда Голубая Утка и его заносчивые молодые друзья увидели Знаменитую Обувь, они находились на пути к старому Тихому Дереву, у которого хотели обменять пленника. Пленником был белый мальчик, который выглядел так, как будто ему оставалось жить всего несколько дней. Молодые воины подъехали и немедленно направили ружья на Знаменитую Обувь. Они решили, что он будет лучшим товаром на обмен, чем белый мальчик, который был болен и близок к смерти.
— Тихое Дерево раньше хотел пытать тебя, поэтому я отдам тебя ему, — сказал Голубая Утка Знаменитой Обуви.
Голубая Утка был высокомерен и хвастлив. Когда его друзья связывали запястья Знаменитой Обуви, Голубая Утка пытался произвести на него впечатление историями об изнасилованных им во время набега женщинах. Он ткнул Знаменитую Обувь три или четыре раза своим копьем, не слишком глубоко, но достаточно, чтобы потекла кровь. Знаменитая Обувь не посчитал нужным напомнить юнцу, что его отец, Бизоний Горб, в присутствии многих воинов, приказал ему оставить Знаменитую Обувь в покое. Такое напоминание могло бы только разозлить Голубую Утку, его возраст толкал его на неповиновение своему отцу.
— Вы должны просто бросить этого белого мальчика и позволить ему умереть, — сказал он Голубой Утке, но никто не обратил внимания на его слова.
Как только они надежно связали Знаменитую Обувь, они тут же начали ссориться о том, что сделать с ним. Несколько воинов требовали подвергнуть его пыткам немедленно. Один из них, дородный юноша по имени Толстое Колено, внук старого Пятнистого Быка, считал, что лучше всего будет закопать Знаменитую Обувь в землю, оставив снаружи только голову, а затем уехать и бросить его. Толстое Колено боялся того, что может сделать Бизоний Горб, когда узнает, что они отвели этого человека к Тихому Дереву. Ведь Бизоний Горб ясно сказал, чтобы его оставили в покое. Толстое Колено знал, что Бизоний Горб убивал людей за небольшие проступки. Он не хотел потерять жизнь из-за Знаменитой Обуви. Он думал, что если они просто закопают его и уедут прочь, то его убьет какое-нибудь животное. Бизоний Горб мог бы никогда не узнать об этом.
— Если мы хорошо закопаем его и оставим снаружи его глаза, то он не протянет долго, — сказал Толстое Колено.
Голубая Утка презрительно отнесся к этому предложению. Он был полон решимости идти своим путем, чтобы избавиться от пленника.
— Мы отправляемся в лагерь Тихого Дерева, — настоял он напыщенно.
После этого Знаменитую Обувь посадили на лошадь позади Толстого Колена, и воины поспешили в лагерь старого вождя, лагерь, который лежал ниже наноса около тридцати миль на юг. Знаменитая Обувь предпочел бы идти пешком. Ему никогда не нравился слишком быстрый бег лошадей.
Ему казалось, что мужчина, который подпрыгивал на спине лошади, рисковал повредить яички. Действительно, он знал мужчин, яички которых были повреждены, когда их лошади внезапно перепрыгивали ручей или делали еще что-то вредное для яичек.
Но он был пленником нескольких вспыльчивых мальчишек команчей. При таких обстоятельствах было бы глупо жаловаться. Такие мальчишки могли бы изменить свое мнение, если найдут малейший повод.