Эти мелодии ночного леса мои предки играли в полях, когда пасли скот, возле огромных курганов, в которых покоились их цари и близкие. Умение превращаться в волков было полезно и пастухам. Мой народ жил в гармонии с природой и окружающим миром, однако этой гармонии не суждено было длиться вечно.
Соседние народы ненавидели моих предков, и если у них пропадали люди или волки утаскивали скот, был неурожай или болезни - во всем этом винили моих предков, немногочисленный, но отважный народ волколаков. И когда началось новое переселение народов и все были вынуждены сражаться за свою землю, соседи объединились и перебили большую часть моего народа. Оставшиеся в живых были вынуждены покинуть свои дома и скрываться в лесной чаще.
С тех пор начался период позорного бегства и унижений. Как только люди узнавали, что рядом с ними живут волколаки, они пытались прогнать или убить их. Впрочем, небольшую часть волколаков взяли к себе некоторые племена - в качестве жрецов. Слухи о князе-волке привели моего отца к мысли, что это может быть правдой. А если полоцкий князь Всеслав действительно волколак, то, возможно, он возьмёт моего отца и его семью, под свою защиту, к себе на службу.
К тому моменту жители соседних селений уже искали нашу семью для расправы. Казалось, со дня на день они нас найдут, и мои родители жили в постоянном страхе.
- Мы не дикие звери, чтобы вечность жить в лесу и ждать облавы, нужно идти в Полоцк! -сказал мой отец.
Уже отправившись с вещами по лесной тропе, мы увидели столб дыма, поднимающийся над лесом - это охотники нашли и подожгли наш дом. С этого и начался мой нелёгкий путь.
Город Полоцк был на пике своего могущества, Полоцкое княжество процветало за счёт очень прибыльного торгового пути «из варяг в греки», который связывал Западный мир с блистательной Византийской империей. Полоцк встретил нас шумной суетой, никто не обращал на нас никакого внимания, город всегда был полон гостей: иностранных купцов, наёмников варягов, представителей многочисленных прибалтийских племён. Приехав в Полоцк, мы застали строительство Софийского собора, храма столь огромного и величественного, какого мне и моему отцу ещё никогда не приходилось видеть. Даже недостроенный, он поражал воображение своими масштабами, богатством и величием. Руководили строительством зодчие-византийцы. Специалистов из великой Византийской империи пригласил полоцкий князь Всеслав специально, чтобы построить этот храм и не уступать соседним богатейшим городам - Киеву и Новгороду, в которых также были построены Софийские соборы.
Не менее величественным, чем город и Софийский собор, мне показался и сам полоцкий князь Всеслав. Он принял нас в большом ясеневом тереме.
Внешний вид полоцкого князя был частью блеска его державы. Князь Всеслав был одет в длинный плащ из красного бархата - корзно. Плащ был застёгнут на правом плече золотой фибулой в форме головы волка, в глаза которого были вставлены изумруды, из-под плаща виднелась зелёная рубаха, рукава и воротник которой были обшиты шёлковой лентой и украшены золотой нитью и жемчугом. Шёлковые штаны князя были коричневого цвета, их украшали вышитые на штанинах два золотых грифона, обут князь Всеслав был в сапоги зелёного цвета. И плащ и сапоги князя покрывали растительные узоры, вышитые золотой нитью. На голове князя была полусферическая зелёная шапка с ободком из собольего меха.
Но при встрече с Всеславом поражала не только роскошная одежда. Ещё молодой, князь имел суровые черты лица, которые словно дополняли холодные серые глаза с очень тяжёлым взглядом, видимо, доставшимся князю в наследство от его предков-викингов. Небольшой широкий шрам над бровью князя, полученный в войне со степняками торками, отражал богатый жизненный опыт Всеслава.
Князь был высокого роста и на плечах его плащ покрывали длинные русые волосы.
Всеслав сидел задумавшись, не обращая никакого внимания на введённых дружинниками в терем моего отца и меня с матерью. Но, несмотря на отвлечённость князя и его спокойный вид, во всём ощущалось напряжённая гнетущая обстановка под влиянием величественного и сурового вида Всеслава. Я же не мог оторваться от золотой звероподобной фибулы князя, детали, которая лишь подчёркивала напряжённую атмосферу в тереме.