— Ладно, ладно, коллега, поддержу, — откликнулся Виктор Степанович.
Они замолчали, думая каждый о своем. Усматривая в их молчании что-то зловещее, Дина негодовала и с нетерпением ждала, когда объявят посадку на самолет отца.
...Она готова к любым испытаниям — лишь бы не сидеть сложа руки. Она верила, что найдет его живого и невредимого, поможет ему. Она никогда больше не пустит его в тайгу. Пусть походят другие. За пять лет Вадим достаточно потопал и по тайге и по тундрам. Уговорю остаться в управлении и сама получу диплом и приеду. И пусть бригантина не поднимает пока парусов, пусть постоит в гавани.
Покрывая звон посуды и беспокойный ресторанный гул, репродуктор объявил о посадке на северный маршрут, заставив засуетиться многочисленную семью за соседним столиком, потом тот же голос четко сказал:
— Просим инженера Стырне Яна Зигмундовича подойти к столу справок в центральном вестибюле вокзала. Повторяю...
— Он! Он! — Дина вскочила. — Ты, папка, сиди, я сама! — и кинулась к дверям.
2
Дина вырвала из рук опешившего гардеробщика шубу и побежала через белую привокзальную площадь, мимо круглого газона с замерзшими бледными астрами, к ярко освещенному подъезду с колоннадой и вращающейся высокой массивной дверью.
Дина ворвалась в вестибюль и еще издали увидела его. Вадим стоял немного поодаль от стола справок, прислонившись плечом к толстой белой колонне, и, казалось, что-то очень внимательно рассматривал у себя на груди. На другом плече висел рюкзак. Девушка выпрямилась, глубоко вздохнула и метнулась к нему.
— Ты вернулся? Ты вернулся.
Он открыл запавшие глаза, слабо улыбнулся и, не меняя позы, одной рукой притянул ее к себе. Шубка соскользнула с плеч девушки, она этого не заметила. Вадим слегка оттолкнул ее от себя, чтобы лучше видеть, и негромко сказал:
— Ну, здравствуй!
Дина неумело ткнулась губами в его заросшую щеку и, бормоча бессвязные слова, потащила к выходу.
— Подожди, — сказал он. — Не надо разбрасываться шубами.
В зал ресторана они входили уже внешне успокоенные, разговаривая в своей обычной, немного насмешливой манере. Таежный вид разведчика — серый мохнатый свитер, планшет на тонком ремешке через плечо, борода, делавшая его много старше, — привлекали внимание, особенно женщин. На него оглядывались. А геологи торопливо выбрались из-за стола им навстречу.
— Разрешите представить: снежный человек. Пойман при попытке уснуть стоя в вестибюле аэровокзала. Не кусается, — шутливо отрекомендовала Дина.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием и стали рассаживаться. Официантка с интересом оглядела с ног до головы плечистую фигуру Вадима и, поставив перед ним бутылку коньяку, благословила приобщение его к цивилизации.
Выпили за благополучный исход очередной одиссеи. «За тех, кто в маршруте!» — добавила Дина, задумчиво разглядывая на свет свой бокал. Инженеры тихонько принялись выспрашивать о фосфоритном месторождении на Большом Пантаче.
Вместо ответа Вадим положил на стол перед ними пикетажку и, повернувшись к Дине, заговорил с ней вполголоса. Ее интересовали, конечно, не фосфориты, а обстоятельства его возвращения. Узнав, что поднят был на ноги весь район, Сырцов усмехнулся и коротко обрисовал путешествие на пробковом плоту.
— На пробковом плоту? Но ведь он легкий, как вы не перевернулись? — глаза Дины расширились.
— Из тебя наверняка не получится Тур Хейердал, — заметил Вадим.
Дина промолчала.
— Ну что, разве я вам не говорил, Ян Зигмундович? — Виктор Степанович торжествующе тыкал пальцем в пикетажку.
— Посмотрим, посмотрим, — Стырне не хотел сдаваться.
По мере углубления в беглые записи начальника поискового отряда, у них все более напрягались лица, снова и снова инженеры перечитывали данные шлихования и бороздовых проб, прямо тут за столом начерно прикидывали примерную глубину залегания рудного тела и ориентировочные цифры запасов.
Долго готовившиеся музыканты на эстраде наконец заиграли, и Дина потянула Вадима танцевать — ей хотелось побыть с ним наедине. Только теперь она поняла, как соскучилась. Почему-то Вадим сегодня двигался вяло, не так как всегда, и серые глаза были воспалены, — она это сразу заметила и решила, что его надо немедленно увезти домой.
— Привет, Динок! Ты еще не улетела? — раздался знакомый голос.
Стройный брюнет с густыми, почти сросшимися бровями пытливо смотрел в ее сторону.