– Встретимся в другом мире, – шепчу я в лицо хозяину и посылаю поток силы, чтобы огонь выбил стекло.
Всё это происходит так смертоносно быстро, что я не успеваю хорошенько обдумать дальнейшие действия. Стекло противно звякает, когда на окне появляется очередная трещина, а потом лопается, как набухшая опухоль. Осколки летят во все стороны, нас с Ридом ими покрывает, словно пыльцой, но вопреки тому, что осколки могут попасть в глаза, я все равно не жмурюсь, гордо смотря в глаза врагу.
Рид хватает меня за руки, но я ждала этого, обхватив его в ответ, я покачиваюсь и переваливаюсь через разбившиеся в дребезги окно в человеческий рост. Какое-то время мы держимся друга за друга, я тяну Рида вниз, он пытается затянуть меня обратно в лоно столовой. Это противостояние сламливается, когда я создаю из почти безобидных языков пламени, огненные лианы. Они вьются, словно змеи, стелясь по полову, обхватывают мужчину за ноги и тянутся выше, пока не доходят до шеи.
– Не надо, – последние слова Рида удается разобрать с трудом, он задыхается, пусть огонь не может прожечь его кожу, но как оказалось, навредить им все равно возможно. – Я тебя…
Он не договорил, не успел.
Мы оба перевалились через окно и полетели вниз. Впервые я осознала, насколько высоко стоит замок. В падении мы отпустили друг друга, Рид беспомощно машет руками и кричит, я же надеюсь только на одно, юбка не взлетит до головы, открыв всем мой зад. Но кому всем? Плохо видно, их сложно различить из-за тумана, но внизу определенно стоят люди, они задрали головы вверх и смотрят на нас.
Мне казалось, что всё должно закончиться иначе, верилось, что я и есть то добро из сказок, которое непременно должно победить зло. Победить, но не посмертно, к тому же еще далеко не всё зло повержено. Кто продолжит мое дело? Его несомненно продолжат, но когда? Сколько прежде пройдет десятилетий?
Я расправляю руки в стороны и улыбаюсь. Пусть. Но я теперь свободна, словно птица, хоть и полет мой будет коротким. В отдалении еще ощущаю всполохи своего дара, огонь продолжает душить замок, пробираясь из одного помещения в другое, даже если сейчас, прямо в эту секунду, мое хрупкое тело ударится о землю, и я испущу последний вздох, огонь продолжит жить и зверствовать в замке, раз и навсегда сжигая все воспоминания, как хорошие, так и скверные. Образы всех, кто мне был здесь дорог, всех кого поглотила тьма Рида и Тео, всех тех, чьи имена я не знаю, – огонь сотрет их, окончательно уничтожит, как не смогла бы ни одна ведьма.
Люди внизу становятся ближе, уже возможно различить их лица. И к ужасу, лица эти кажутся смутно знакомыми. Воздев руки к небу и потряхивая пышной копной волос, Мириара смотрит прямо на меня. Она что-то говорит и после этого, стоящие рядом с ней люди так же поднимают руки и устремляют на меня напряженные взгляды.
Падение резко заканчивается, превращаясь в плавный полет, ветер перестает беспощадно шуметь в ушах, едва не вышибая ушные перепонки, я вижу, как Рид оказывается намного ниже, еще пара мгновений и он окажется на земле.
Снова посмотрев на людей внизу, мне хочется взвизгнуть от страха за них. Их лица, напряженные до предела, налились кровью, ноздри широко раздуты, со лба стекают капли пота.
– Держать! – кричит ведьма и даже не вздрагивает, когда рядом с ней падает тело бывшего Повелителя Сумеречной Пустоты. – Держать! – Повторяет она, сама едва устаивая на ногах.
Падение замедляется еще сильнее, теперь я плавно опускаюсь на землю и, если бы не сосредоточенные уставшие лица васмиорцев внизу, было бы даже приятно. Когда осталось метров десять, быть может, чуть больше, один из необученных васмиорцев оседает и теряет сознание, он не выдержал давление магии, поначалу, я так же теряла сознание на уроках с Дамираном, чувство весьма неприятное и даже немного мерзкое и болезненное, словно удар по голове. Место упавшего сразу же занимает другой, воздев руки к небу.
Мириара оскаливается и одновременно сжимает челюсть, видно, как десна белеют и становятся почти под цвет зубов, однако женщина, не имеющая природного дара, упорно воюет с воздухом за мою жизнь.
В нескольких метрах от земли я пытаюсь кричать, чтобы они бросили меня, в самом деле, не умру же я, шлепнувшись на мягкое место с высоты чуть больше собственного роста. Но меня все же аккуратно спускают на твердь, после чего несколько мужчин падают на колени и пытаются отдышаться. Им сложно и больно, я помню каково это.
Скинув туфли на отвратительно неудобном каблуке, я подбегаю к ним, падая рядом, хватаю первого спасителя за голову и касаюсь его лба своим. Дамиран делал так, когда во время его уроков мне становилось особенно погано. Через нехитрый ритуал он передал мне частичку своей силы, энергии, облегчая мои страдания.