Только когда Рид поднимает бесчувственное тело, завернутое в почерневшее платье, мне удается откинуть голову, оторвав взгляд от Тео и закрыть глаза. Все кончено. Я пережила эту ночь и буду свободна.
Еще до того, как сознание меня покинуло, тлела настоящая надежда, что все не зря, мы справились, схватили Тео, разорвали череду зверских убийств. Поутру детская наивность дала трещину. Всё оказалось намного сложнее. Пока я отлеживалась под назойливым присмотром лекаря, двух служанок и двух стражников, по всей видимости, эта гвардия была призвана для того, чтоб добить меня безостановочным вниманием, мне удалось не сойти с ума от ожидания одним лишь чудом.
Пытку удалось выдержать до обеда, после я подскочила с кровати, упорно твердя: «здорова, я здорова, оставьте меня в покое» и наспех нацепив первое попавшееся платье, сверху натянула на ноющие мышцы длинный камзол, полы которого почти достают до каменных плит, застегнула все пуговицы под самое горло и юркнула наружу, клацая на стражей зубами на случай, если решат не выпускать меня.
Единственное, что на самом деле требовалось, увидеть Рида. По скромным подсчетам, сейчас господин должен обедать, мрачно поглядывая в окно и посасывать терпкое вино.
Узкая лестница, ведущая на веранду, где обосновался господин, как в столовой, сегодня совсем не освещена, все факелы в подставках отсутствуют, остается надеяться на зрение и двигаться на ощупь. Провожу ладонью и пальцами по стене, радуясь прохладе камня и вздрагиваю, оцарапавшись о шероховатость. Надев вместо тесных туфель на каблуке высокие, почти до колена сапоги на ровной подошве, мне удается продвигаться бесшумно. Если кто-то и следит за моими передвижениями по замку, то я их не вижу и не слышу.
Замедлив шаг, шумно вдыхаю прохладный воздух, радостно впуская его в легкие, жар все еще мерещится мне.
Рано или поздно все кончается, в нынешнем состоянии хотелось бы вечно подниматься по безлюдной лестнице, собираясь с мыслями, однако пришлось выйти в холл и свернуть на веранду. Увидев приоткрытую дверь, я вошла, немедля, надеясь, что именно меня Рид ждет с нетерпением, стражи не препятствовали и я сочла это хорошим знаком. Потому замерла на пороге, удивленно хлопая ресницами, дверь за мной услужливо закрыли, едва не прищемив мне пятки.
– Мы как раз о тебе говорили. Проходи, – махнул рукой лорд Амод, не здороваясь.
Мое появление не сильно удивило присутствующих, лорд Эствейр и лорд Мешрим сидят за столом, накрытым на одного человека, лорд Мешрим нетерпеливо постукивает пальцами по черному дереву стола и старается не смотреть в мою сторону. Лорд Амод подпирает собой уютный камин, не такой огромный, как в покоях господина, но достаточный, чтоб обеспечить помещение теплом.
Я не вижу лица Рида, он стоит спиной ко мне и лордам, сложив руки в замок за спиной, он немного сгорблен и сильно напряжен. Пытаясь понять, в чем дело, я прохожу к нему и встаю рядом.
– Что происходит? – Мой шепот звучит предательски громко, в присутствии лордов, не позволительно было бы коснуться господина, хотя чувствуется, что ему нужна поддержка. Мы научились чувствовать друг друга, не прибегая к словам, поэтому я знаю, что сейчас мой господин на пределе своих сил, он опустошён и озадачен, стоит как мраморная статуя, не шевелится, не моргает.
– Что ж, – протягивает лорд Эствейр и загадочно смотрит на меня.
От его пронизывающего взгляда мне становится холодно, хочется защищаться, наверное, поэтому я распрямляю спину до боли в костях и опускаю подбородок, сжимая кулаки.
– Я не понимаю, – признаюсь честно. – Убийца пойман и повержен. Что еще вам нужно?
От моих резких слов вздрагивает даже Рид, сидящие за столом Мишрим и Эствейр переглядываются, пытаясь решить, не тронулась ли я умом окончательно. Какой бы свободной я не была, но разговаривать таким тоном с приближенными короля, может многого стоить. Наплевать. Если честно, я так устала от них, от замка, от дурацких подковерных игр.
– Тео жив, – будничным тоном произносит Амод.
– И что с того? Он пойман, это главное. Не так ли?
– Есть вещи поважнее, – Амод отлипает от камина и присоединяется к лордам за стол. – Твоя пробудившаяся сила, например.
Замерев с открытым ртом, я смотрю на свою руку, сжимавшую вчера ночью кусок угля, черные следы за один раз так и не удалось отмыть, на другой руке еще виднеется пятно из трех смазанных букв. До этого момента до конца мне не верилось, что причина произошедшему вчера на террасе – я.