Через мгновение они почувствовали, как быстро увеличивается ускорение. Но затем оно стало уменьшаться, и они уснули. Большую часть времени пятидневного путешествия они спали. И если бы они вздумали взглянуть друг другу в лицо; то не заметили бы ничего необычного — несколько едва заметных морщинок вокруг глаз, и все.
Корабль достиг Космической станции, Фоулер и Макинтош пересели на корабль ближнего сообщения, который стал быстро спускаться на Землю. Воздух, уплотняясь, резко свистел в ушах.
Телекамеры первыми уловили корабль, сначала в виде маленькой точки. Люди у телевизоров напряженно вглядывались в экран, боясь пропустить его появление. Они с волнением наблюдали, как корабль скользнул по песку, остановился и как постепенно оседало поднятое им облако пыли.
Наконец в средней части корабля распахнулась дверь, и в ней словно выросли двое. Они остановились в дверях. И стояли там неподвижно, глядя наружу, как показалось всем, бесконечно долго.
…Когда Фоулер и Макинтош выглянули в дверь, они увидели сверкающие пески пустыни Нью-Мексико. Но они увидели больше, чем это. Они увидели больше, чем родную землю. Они увидели место зарождения человеческого рода. Как молния, пронзило их сознание, что для них произошло нечто гораздо более значительное, чем просто возвращение на Землю. Они снова присоединились к роду человеческому. Они были обособлены от него, а теперь они снова одно с этим драчливым, надоедливым, беспокойным родом, в котором все братья и все едины. Это было не возвращение на Землю, это был возврат в лоно матери, в лоно, которое вскормило их и сделало людьми. Их наполнил поток сочувствия и глубокого понимания. Странности и особенности каждой личности отпали, и остались только люди непреоборимого духа.
Фоулер и Макинтош переглянулись, кивнули и спрыгнули вниз. Они упали на колени из-за непривычной силы притяжения. Но быстро поднялись и направились туда, где их ждали вертолеты.
Телекамера показала лица Фоулера и Макинтоша крупным планом, их увидела вся страна.
У них теперь были другие глаза. Сеть мелких глубоких морщинок в уголках глаз — оба казались старше своих лет. Их взгляд был словно устремлен в себя, отсутствующий взгляд; он был неотразим, полон какой-то дьявольски мощной силы, хотя и принадлежал просто человеку.
Полет наш стал возможным благодаря работе тысяч людей. И не только в Соединенных Штатах. Без первого искусственного спутника Земли и полета Юрия Гагарина, без исследований ученых многих стран полеты к Луне не могли бы состояться… Земля действительно очень маленькая планета. Мы в этом воочию убедились, и земляне, ее жители, должны объединиться перед лицом космоса. Освоение космического пространства — это задача всего человечества, а не только отдельных стран.
Фрэнк Борман, командир космического корабля «Аполлон-8»
День прилунения длился очень долго, и все это время у нас не было ни минуты покоя…
На участке спуска от 30 тысяч футов до 5 тысяч мы были целиком поглощены ЭВМ и проверкой приборов и потому не могли уделить должного внимания ориентировке «по местности». И лишь когда мы спустились ниже 3 тысяч футов, нам впервые удалось посмотреть наружу. Горизонт на Луне очень близкий, поэтому с такой высоты многого не увидишь. Единственным ориентиром, который мы заметили, был большой и весьма внушительный кратер, известный под названием Западный, хотя, признаться, мы его в тот момент не узнали.
Вначале мы думали прилуниться неподалеку от этого кратера. Именно туда и вела нас автоматика. Однако на высоте тысячи футов нам стало ясно, что «Орел» хочет сесть на самом неподходящем участке. Из левого иллюминатора мне отлично были видны и сам кратер, и усыпанная валунами площадка, причем некоторые из них были не меньше автомобиля «фольксваген»…
Было бы интересно сесть среди валунов. Я убежден, что часть вулканических выбросов такого большого кратера является лунной коренной породой, а поэтому представляет особый интерес для ученых. Соблазн был велик, но здравый смысл все же взял верх. Мы понеслись над самыми валунами, выбирая место для посадки немного западнее. Нам попалось несколько как будто подходящих площадок, но я пока не принимал решения… Та, на которую пал наш выбор, была размером с большой садовый участок. С одной стороны ее окаймляли приличных размеров кратеры, а с другой — местность, усеянная мелкими камнями. Как бы то ни было, она пришлась нам по душе. Здесь я и посадил «Орла».