( ...но впереди еще много головной боли и бумажных вопросов )
В этот самый день серых дождливых красок наступившего конца для компании и начала для Столлинтона Уилл и Майк Майеры встретили у себя дома сестру и отца. Они собрались вместе, чтобы, может быть, в последний раз увидеть друг друга.
****
Поднялся холодный ветер. И есть у него в ногах неприятная тяжесть, точнее на обуви, которой он прошелся по мокрой дорожке, и после - уже по грязи. А вместе с промокшими ногами испытывает холодные порывы и тело под песчаной болоньевой курткой. Он идет к дому, а вокруг природа - пострадавшая от того, что принес дождь в его голову. Конечно, сам пейзаж не имеет ничего общего с чувствами человека. Но для него это серая тяжесть покрывает его разум, усиливая, наверное, что-то внутри.
Он уже подошел к крыльцу и на миг остановился, чтобы обернуться к улице - этой "Овертонской" долине - увидеть в ней неслучайную тишину и, быть может, отголосок окончания сезона.
Где-то между парадом деревьев с колыхающимися ветвями, голыми и мокрыми, и рядами домов работников компании он заметил слепоту.
Никто из них не видит того, что произошло. Они точно знают о существовании проблемы, но не видят ее.
Он повернулся к двери.
Взявшись за ручку, Уилл потерял все вопросы бытия. А мысли сменились, и волнуют его теперь только близкие. В конце концов, он не может заявиться к ним с такой головной болью.
Он заходит в дом, где прямо сейчас происходит важнейшее событие для семьи, и в то же время, он не слышит ни звука. Все, как будто, замерло. Это очень странно, молчаливо сидят они за столом, пока он проходит по коридору.
И вдруг голос отца, какой-то неприятный и незнакомый, разрушает все догадки, что возникли у Уилла в тишине. Но никто на слова не отвечает, и снова молчание. Он заходит в комнату, большую, в мрачном соединении туманного пейзажа из окна и света люстры.
- Не помню, чтобы ты курил, Уильям.
- Появилось такое...
Братья жили одни, и потому мебели у них было не много, но просторное помещение на фоне "Осиной" улицы за большими окнами выглядело как достойная проектировка. Хотя вместе с этой были и другие комнаты, заполненные хламом с работы и остатками заказной еды.
И все-таки дом был очень красивым. Таких еще было множество в долине, построенных на деньги "Овертона". Бесплатное жилье на время контракта получали представители высших позиций в компании: Гарри Додж, Сэм Криберс, Майеры и еще другие разведчики в этом списке.
Еще было светло, но вечер близился. После возвращения с работы, когда времени было около полудня, Уилл и Майк пригласили сначала сестру, а затем отца. Данное семейное собрание они планировали уже очень давно, но как известно, дата последнего дня в "Овертоне" стала сюрпризом.
И вот речь зашла о самом тяжелом в предстоящей работе братьев.
- Пол года?
- Да... Только через шесть месяцев мы вернемся из разведки.
Уилл сказал это, как лицо отца выразило возмущение. Старший Майер прежде сдерживался, но вот снова решил заговорить о вечных проблемах, которые существуют в семье с того самого осеннего конкурса. И то, как бессмысленно сейчас об этом вспоминать, отец понимал, и может быть, именно поэтому, из-за безнадежности, и старческого сожаления об упущенном вразумлении сына, он и решил сказать:
- Ты доволен, наконец? Ввязался в игру первооткрывателей, бакалавр несчастный. И ради...
Уилл внимательно смотрел за братом. Когда отец зайдет слишком далеко для каменных отрицаний Майка, последний, почти точно, разговорится, и это ни к чему кроме ссоры, а затем и конечного прощания со злобой друг на друга не приведет.
- Ради геройства... мечты, как говорит Уилл, когда защищает тебя.
Уилл продолжал следить за братом, и видел, как Майк не желает отвечать.
Опустив голову, отец остановился на какое-то время, тем самым, создав момент неловкого ожидания, пока кто-то не переведет тему.
А темные цвета комнаты, тем временем, уже начали свое превращение в розовые тона. И люстра теперь создает свою иллюзию закрытости от того, что на улице. Там вне дома, как нам известно, тишина, серая и слепая. А вот что значит эта тишина кроме раздумий Уилла?
Все это барьер. Щит, который не позволяет богатым жителям Луина или офисным работникам "Овертона" увидеть настоящее действо озера, а вместе с ним и фермеров, что уже столетиями осваивают хозяйство в Столлинтоне. А ведь они в большинстве своем даже не знают о компании, которая их спасает. Старые деревни долгие годы существуют на давно высохших участках, и появлению их были причины. Это нищета или другие вещи, непонятные тем, кто смотрит в окно этого барьера под розовым светом люстры, пока гостит у своих родственников. Какие вещи заставили людей жить в Столлинтоне не понятны многим, но наверное, они и не должны такими быть.