– Это он вам наболтал?
– Ну, не совсем так, – сказал Савин и добавил громче: – Я всегда верил, что ведьмы все же живут в Шотландии.
Что-то изменилось в зале – мгновенно. Люди торопились допить и уйти. Едва дверь захлопывалась за одним, кто-то другой, выждав несколько секунд, вставал и бормоча что-то про неотложные дела или заждавшуюся жену, спешил к выходу. В несколько минут кабачок опустел. Бенниган, кажется, ничуть не обескураженный массовым бегством клиентов, исчез из-за стойки, и сразу же погасли пять ламп из шести – видимо, там, в задней комнате, был выключатель. Глупо надрывался мюзик-бокс. Савин встал и выключил его. Вернулся к столику. Девушка хмуро смотрела на него.
– Как вас зовут? – спросил Савин, показывая всем видом, что уходить не собирается.
– Геката, – сказала она с вызовом.
– Не так уж и смешно.
– А вам хочется смеяться? Или пощекотать нервы? И судьба Мак-Тига вас не пугает? – Она звонко, невесело рассмеялась. – Что же вы молчите, Савин?
– Интересно, какое у меня сейчас лицо? – спросил он тихо.
– Улыбка у вас, во всяком случае, вымученная. – Она смотрела ему в глаза. – А мысли лихорадочно скачут, правда ведь? Ничего удивительного. Интересно, с чего вы взяли, что Лесли, с которым вы разговаривали, на самом деле тот настоящий Лесли, что приехал сюда пять дней назад? До двери далеко, она может оказаться запертой, и двадцать первый век останется там, снаружи… – Она поднялась, медленно отошла к стойке, встала спиной к Савину, обеими руками поправляя волосы. Резко обернулась. В сумраке ее лицо сияло зеленоватым фосфорическим светом. – А труп найдут на том же месте.
– Ни с места! – Савин механически отметил, что его рука с пистолетом не дрожит, но сердце стучит не тише, чем колотит в ворота гонец с черной вестью в сумке.
– Довольно! – Девушка улыбалась. – Слышите? Уберите эту игрушку, а то и в самом деле выстрелите. Это краска, понятно? Светящаяся, слыхали, надеюсь, про такую?
Савин осторожно, почти на цыпочках приблизился к ней, коснулся пальцем теплой щеки. Подушечка пальца засветилась тем же неярким зеленоватым светом.
– Здорово я вас? – Она отстранилась, смочила платок чем-то бесцветным из скляночки и стала вытирать лицо.
Савина душил жгучий стыд, и он попытался отогнать его:
– А все остальное – телепатия?
– Ни капельки, – сказала она. – Простите, я не на вас сердилась, просто подвернулись под горячую руку…
– Откуда же вы в таком случае меня знаете?
Он уже овладел собой, как-никак он был человеком с Золотым Пером, одним из королей объектива…
– По-вашему, только полицейский может быть сообразительным, а женщинам в уме вы отказываете? Хозяин «Вереска» – мой дядя. Он сам рассказал, как вы расспрашивали, где находится полицейский участок. С Лесли я уже знакома… Будете допрашивать?
– Вы что, принимаете меня за следователя Интерпола?
– Ах, вы не оттуда? Поднимай выше – МСБ?
– Я действительно журналист, – сухо сказал Савин.
– А ведете себя как полицейский.
– Это получилось случайно, честное слово. Вот… – Савин зачем-то протянул ей на ладони Золотое Перо и бланк удостоверения специального констебля. – Просто глупое стечение обстоятельств…
– Хорошо, верю. – Она взяла его за палец и стерла платком краску. – Значит, вы в самом деле один из тех королей объектива, что ведут репортаж из пасти крокодила или кратера вулкана во время извержения… Верю – стечения обстоятельств бывают самыми дурацкими. Что дальше? Я вам нравлюсь, тем более что кольца на положенном пальце не имеется?
– Нравитесь, – сказал Савин. – Но это потом. Почему они все разбежались? В том числе и Бенниган, которому, я уверен, ничего не стоит убить головой быка? Почему и чего боится Кристи? Они-то, в отличие от меня, должны хорошо вас знать…
– Пойдемте, – сказал она. – Прогуляйтесь со мной до того места, где неизвестный монстр перегрыз глотку бедному Мак-Тигу. Ага, колеблетесь все-таки, несмотря на то что живете в насквозь антимистическом двадцать первом веке? Эх вы, король репортажа…
Она пошла было к двери, но Савин крепко сжал ее локоть.
– Сначала проясним один нюанс, – сказал Савин. – Кроме полиции, никто не знал об обстоятельствах смерти Мак-Тига…
– И кроме того, кто обнаружил труп. Так вот, это была я. Довольны?
– Как вас зовут?
Девушка устало, почти жалобно вздохнула:
– Ох, господи… Меня зовут Диана. И нет у меня желания с вами разговаривать, и все на свете мне надоело… Неужели так трудно понять, что у человека скребут на душе кошки? Да отпустите вы, король видеоискателя!
– Почему они вас боятся?