– Вы считаете, что знай они суть дела, отказались бы? – спросил Полковник.
– Вполне возможны отдельные срывы, – сказал Генерал. – А возможно, и нет. Просто… иногда человек, который не посвящен во все детали, работает лучше.
– Ну что ж, все правильно, – сказал Полковник и стал еще больше похож на учителя физики. – Вы, Генерал, не можете запретить мне одной простой вещи. В третьей группе не хватает человека, их только двое. Кстати, я ведь человек «более холодного эмоционального спектра», вы сами так говорили, Доктор…
– Но не настолько, чтобы чувствовать себя в безопасности, – буркнул Доктор. – Ты тоже подходишь под определение мишени, если честно.
– Это означает только то, что я об этом знаю. – Полковник щелкнул каблуками. – Разрешите идти?
– Идите, – не глядя на него, сказал Генерал.
Белая дверь захлопнулась за Полковником, мелькнул на мгновение натянувший лук кентавр.
– Они уже все мертвые, Марк, – сказал Доктор. – Все.
– Может быть. А может быть, будущие мертвецы и будущие триумфаторы – в равной пропорции. Судя по уничтоженному истребителями «мобилю», они довольно-таки уязвимы. – Он положил руку на колено Доктору: – Старина, пойми же ты наконец – мы защищаем Землю…
– В обход ООН?
– Что?
– Ты думаешь, в ООН не знают? – спросил Доктор. – Считаешь, что его засекли только наши станции слежения? Что, если перед посадкой он вызвал какие-то катастрофы и в Приземелье? Приземелье – улица с довольно оживленным движением…
– Я говорил с премьером, – сказал Генерал. – Он быстро ухватил суть, он умен. И политик отменный. При любых демаршах он обещал продержаться, как минимум, сутки. Вряд ли ооновцы прибегнут к прямому военному вторжению, так что мы все успеваем… Они ведь не вторгнутся.
– Наверняка нет, – сказал Доктор. – Но тебе не приходит в голову, что «ооновцами», если разобраться, ты именуешь все остальное человечество?
– Ну и что? Нет, ну и что? – Доктор видел, что Генерал искренне удивлен и рассержен непонятливостью собеседника. – Мы ведь защищаем Землю.
– Одни?
– А какая разница? Разве ооновцы применили бы другую аппаратуру? Другое оружие? Другие методы? Они действовали бы точно так же. Оставим специалистам по международному праву разбираться в том, насколько это наше внутреннее дело и насколько оправданным было бы вмешательство ООН. Ты можешь заверить, что ооновцы справятся лучше?
– Нет, – сказал Доктор.
– Ты согласен, что «мобили» крайне опасны?
– Да.
– Вот видишь.
– А ты можешь заверить на все сто, что тобой движет лишь забота о благе человечества? Без маленькой, без крохотной примеси? Никакого желания воскликнуть: «Ага! Вы долго смеялись над нами, но в конце концов успеха добились именно мы…» Так что же, никакой примеси?
– Никакой, – сказал Генерал.
И все же, все же… Человек, никогда не лгавший, не сможет перестроиться мгновенно, к тому же если человек этот отнюдь не подл и не плох. Коротенькая заминка, едва заметная неуверенность в голосе не почудились, они были. Доктор был хорошим психологом и не мог ошибиться.
– Между прочим, – сказал он, – ты использовал не лучший метод. «Зараженный» район не столь уж и велик, его нетрудно было бы прочесать армейским подразделениям, бронированным машинам, оснащенным теми же тэта-радарами. Но на это ты никак не можешь пойти. Во-первых, вся слава должна достаться твоей конторе. Во-вторых, не стоит раньше времени привлекать внимание ООН, – а вдруг они все же ничего не знают?
Генерал подошел к окну, заложил руки за спину и стал смотреть вниз. Там, внизу, посреди огромного, залитого асфальтом двора, стояли три сине-черных фургона, прямоугольные коробки на колесах едва ли не в человеческий рост, и к ним шли оперативники. Показался Полковник, подошел к Ясеню и Эвридике, что-то сказал им, все трое сели в кабину, и фургон медленно выкатился за ворота. Следом второй. Потом третий. Створки высоких зеленых ворот медленно сдвинулись, словно отсекая прошлое от настоящего, настоящее от будущего.
Не оборачиваясь, Генерал сказал глухо:
– Забыл тебя предупредить. До завершения операции никто не имеет права покидать здание управления.
– Я и не собираюсь, – сказал Доктор.
– Вот и прекрасно.
Доктор подождал несколько минут, потом встал и тихо вышел. Спасители человечества, думал он, неторопливо шагая по светлым коридорам. Защитники. Мессии. А человечество, похоже, и понятия не имеет о том, что его усердно спасают. Конечно, создался головоломный юридический казус, на котором может заработать нервное расстройство не один специалист по международному праву и вообще юрист, тут Король Марк полностью прав, и тем не менее… Не тот век на дворе. Нельзя спасать человечество, не выслушав даже его мнения по сему поводу, – конечно, речь не идет о всеобщем референдуме, это преувеличение, но в нынешнем составе играть просто невозможно. Нельзя одному человеку, хорошему, в общем-то, и честному, желающему на свой лад людям добра, брать на себя роль Спасителя. Не имеет он никакого права. Ох уж это «на свой лад» – сколько всяких неприглядностей совершено под сенью этого лозунга, сего знамени…