Жители Эсмеральдас, как и всех других портовых городов вставали очень рано. Суда, приходящие в порт заставляли рыбаков и грузчиков просыпаться с первыми лучами солнца.
- Ты когда-нибудь вообще был в этом городе, - возмущенно урчал Вио на своего попутчика, - куда ты нас завел?
- Я жил в этом городе! – взвизгнул Чан строя оскорбленную мордочку. – Я бежал из него! – гордо добавил он. – Так что не смей сомневаться в … Люди!
Черные глаза обезьянки округлились и увеличились от страха в несколько раз. Чан начал верещать что-то неразборчивое и заметался по узкому переулку не зная, куда себя деть. Сначала Седая бородка попробовал залезть в мусорный ящик, но тот и без того был переполнен, потом он нырнул в какую-то конуру, но и там он не нашел себе спасительного убежища, потому что конура была занята черным бульдогом. От пустых корзин толку тоже было мало.
В итоге Чан забрался тигру на голову и попытался спрятаться за его ушами, отчаянно пропищав при этом – «Люди…»
Пока Вио с недоумением наблюдал за мельтешением своего спутника, его слух уловил приближающиеся голоса и шум какой-то техники.
Хорошего в этом действительно было мало. Но Вио не привык отчаиваться раньше времени. Он быстрыми прыжками оказался в конце переулка и … с досадой обнаружил, что это вовсе не переулок, а тупик.
Седая бородка безжизненным шерстяным куличиком повисла на шеи тигра.
Монтевидео повертел своей большой белой головой и обнаружил за крайним сараем темный закуток. Не долго думая он спрятался туда. И очень вовремя. Шаги послышались совсем рядом и через пару секунд в их укрытие нырнул мальчик лет тринадцати с темными волосами и длиною челкой. Глаза ребенка тут же распахнулись от ужаса и восхищения. Не каждый день видишь тигров в своем городе.
- Пошел отсюда прочь, Маугли! – сердито зарычал тигр.
- Я не Маугли, я … - мальчик боязливо высунулся из-за угла и тут же спрятался обратно, ближе к тигру и обезьяне. – Не прогоняйте меня, - взмолился он, - мне тоже надо здесь спрятаться.
Вио прижал голову к туловищу и еще сердитее зарычал, открывая пасть и показывая острые клыки.
- Прочь. Беги как можно дальше! – рычание всё усиливалось, и мальчик вынужден был попятиться от опасного хищника.
Только он очутился на открытой площадке тупичка, как к нему подбежали люди, схватили за руки и уволокли в черный подъехавший автомобиль.
Вио видел это всё из своего тёмного укрытия, и когда машина скрылась из вида, тигр позволил себе облегчено вздохнуть.
- Ну надо же! Повезло! – тоненько закричал Чан, подпрыгивая на спине полосатого друга. – Мне впервые везет в городе. Ты явно мой талисман, мой клыкастенький друг!
- Пошли скорее отсюда пока нас не нашли люди.
Вио был уверен, что тот мальчик, который видел их, непременно расскажет обо всём взрослым. Недаром этот Маугли посмотрел на прощание с такой обидой.
Утро было в самом разгаре, когда Вио с Чаном выбрались из города и отошли на безопасное расстояние от людей.
Седая бородка не мог поверить, что им это удалось. Побывать у людей и уйти незамеченными. Такое могло быть только чудом, ни чем иначе.
- Ну и что теперь, куда идти? – спросил Вио у обезьяны. Настроение его улучшилось, он больше не сердился на своего маленького и шумного друга.
- Ох, Капулетти, - вздохнула Седая бородка, - ты не сердись на меня пожалуйста, тут такое дело. Эсмел сказала про хрустальную корону не для того чтобы ты её искал, а… как бы лучше сказать…
Тигр нахмурился.
- Говори как есть, - потребовал он.
- Ну, в общем… - мялся Чан.
Ему так и не дали договорить. Неожиданно, словно падая с неба, возникли люди, они чем-то больно попали в Вио, и тот грустно закатив глаза, повалился на прибрежный песок. Чан даже не успел выкрикнуть своё отчаянное «Люди!».
Монтевидео с трудом открыл глаза и с большим усилием посмотрел на солнце, которое отчего-то стало совсем близко и так мало. Голова его раскалывалась, будто он свалился с самой высокой пальмы Уругвайского леса.
Лунный тигр не мог понять, где находится, а когда догадался его посетило такое отчаяние и равнодушие ко всему окружающему, что он спрятал морду под лапами и изо всех сил попытался уснуть.
Его посадили в клетку, и теперь он будет жить в большом деревянном павильоне и слушаться людей. И он больше никогда не увидит солнце (то, что он принял по началу за него, оказалось большой электрической лампой), больше не прогуляется по влажным от утренней росы папоротникам и больше никогда не увидит голубые глаза королевы…