Дварфы-братья на чаепития приглашали своих друзей из других селений и скоро узнали, что их ученицу ищут. Их подопечная была жива и свободна, только потому, что её не выпускали из поселения дварфов. Измучившись тревогой за неё, братья-учителя однажды приказали ей приготовиться, и повели за собой. Почти недельный поход они завершили в глубоком подземелье.
В тёмной пещере на берегу мягко святящегося озера стоял домик, вырезанный из огромного сталактита, вросшего в пол пещеры. В центре комнаты, на столе стоял кувшин, в который с потолка стекали капли опалесцирующей жидкости.
- Это твоя еда и питьё на пять дней, - распорядился Борг. - Выдержишь - у тебя будет защита от магического воздействия на мозг.
- Мне бы лучше защищать тело, а мозги я сама сумею, - заупрямилась Мишель и угрюмо смолкла от того, как на неё посмотрели её учителя. Это выражение на лице она уже видела однажды у соседей, когда их сыновья уехали кататься и пропали. Тревога и боль.
- Ты не знаешь, что может магия. Не обольщайся, что сможешь защитить мозг и душу без этого. Конечно, хочется защитить и тело, но времени не хватит, а вот мозг, никто не сможет подчинить. Никогда! Это подарок земли дварфов. Ничего не бойся, здесь безопасно, - проворчал Торк.
- Сможешь столько голодать? - с тревогой спросил Ульд.
- Пять дней не есть. Это сурово, - Мишель поёжилась, вспомнила многочисленные модные диеты. - Справлюсь.
- Не забывай. Общий комплекс тренировок ты должна выполнять каждый день, - на прощанье бросил ей Борг.
Мишель грустно рассматривала колдовской напиток, потом попробовала – обычная минеральная вода. Вздохнула и начала тренировку. Устав, попила водички и завалилась спать. То ли действительно вода была колдовской, то ли от того, что ей не мешали, но Мишель вдруг осознала, что она прокололась и подвела учителей. По вечерам её учителя часто куда-то уходили, и она маялась от тоски и безделья. Обнаружив в одной из корзинок необработанные самоцветы, она попросила их в подарок. Торк благодушно прогудел:
- Бери, не жалко. Всё равно выбрасывать приготовили. Они слишком мелкие для украшений.
Отбив все пальцы, она принялась за изготовление всяких весёлых поделок. Её учителя стали ещё с большей нежностью к ней относиться, считая роднёй. Никто из их прежних учеников, не увлекался ювелирным делом, а для дварфов это было лучшим доказательством уважения к своим учителям.
Вскоре из змеевика, иолита, бирюзы, тигрового глаза и лунного камня появились незатейливые, но трогательные брошки: цветки и бабочки; маленькие деревца из серебряной проволоки, украшенные цветами. Её поделки мгновенно раскупались на ярмарках. Этот успех был связан с новизной - такие изделия никогда раньше не появлялись на ярмарках, а в её мире были обыденными и, следовательно, могли навести на след королеву-мать. Мишель поняла, что надо готовиться к худшему, и боялась не столько за себя, сколько за своих учителей.
Вернувшиеся на пятые сутки дварфы застали осунувшуюся Мишель, погруженную в медитацию. Ульт угрюмо буркнул:
- Собирайся, в посёлке эмиссары королевы-матери. Мы постараемся тебя спрятать. Будем уходить другой дорогой.
- Я знаю, это из-за поделок, - виновато проговорила девушка.
- Не только. Тебя давно ищут, - возразил Борг
- Вы не должны пострадать! Доведите меня до любой дороги, ведущей на поверхность, и уходите. Я не боюсь!
Её учителя хмуро кивнули ей, понимая, что пришло время расставания. Дварфы накормили Мишель каким-то киселём, и начался многочасовой подъем, по спиральным ходам. Когда они оказались в одной из пещер на плантации съедобных грибов, их встретили вооружённые люди. Бой был коротким и жестоким. Дварфы не отступили и мрачно рассматривали всё прибывавших воинов.
Вперёд выступил седой ветеран и пророкотал:
- Стойте! Мы не бандиты и прибыли по приказу королевы-матери. Это дитя было ей обещано.
Мишель остановила младшего Филборга, рванувшегося было говорить.