- Да…. Не было у бабы забот… - и, увидев заблестевшие слезы в глазах уставшей внучки, вздохнула и обняла её. – Ну, здравствуй, роднуля!
Несмотря на такую встречу, бабушка не отпускала внучку от себя и моталась с ней по многочисленным родственникам отца. Привыкшая к замкнутой жизни родителей, девушку потрясла бесшабашность и щедрость родственников, которые могли прийти в любой момент, и начиналось нечто, напоминающее рождество. Её за месяц так завалили подарками, что нужен был грузовик, чтобы это отвести Францию.
Бабушка Марина только смеялась. Жить у бабушки было легко, девушке разрешалось всё при условии, что бабка будет знать, где она и, чтобы внучка сообщала ей о любой случайности, которая её насторожит. Зачем это делать, Мишель не поняла, но подчинилась приказу, и иногда это её выручало - она часто умудрялась заблудиться в этом безалаберном городе, потому что с восторгом исследователя гуляла только по старой части города, забираясь даже в район Запанского, о котором местные говорили, что там живут одни бандиты. Но ничего страшного с ней не происходило, и она смело продолжила прогулки по Самаре.
Страшного… Здравый смысл скатился с извилины, хранившей воспоминания, и попал на рельсы, где хранились правила хорошего тона. Девушка хлопнула себя по лбу.
- Господи, что же я?! Тетя же, наверное, плачет! Надо же объяснить, - набрала номер городского телефона двоюродной тётки, и ойкнула, осознав, что та только, что ушла.
Однако трубку сняли, и тётка сонно спросила:
- Мишель, ты что, офонарела? Шесть утра, у тебя что, пожар что ли? Зачем разбудила?
- Э-э… - девушка лихорадочно искала, что сказать, не могла же она пожилую женщину впутывать в эту странную историю. - Плохой сон. Прости.
- Сон?! Уморила. Надо же, сон! Ладно-ладно, не расстраивайся, выпей чаю, а-а… - зевая, проговорила тётка, использующая этот напиток от всех хворей, - я пойду досыпать.
Мишель ошарашенно смотрела на гукающую трубку, потом прошептала в пространство:
- Она спала?! Что же это было? Нет! Кто это был? - и услышала скрип.
Мишель метнулась в коридор и вовремя, кто-то осторожно пытался открыть дверь. Девушка заметалась, потом врубила на полную мощь телевизор, там на её счастье шёл сериал, и двое выясняли отношения. Решив создать видимость присутствия нескольких человек, она начала, распевая, прыгать в прихожей, периодически отвечать несуществующему собеседнику, предварительно вставив в ручку двери ножку от стула, который намертво заклинила между косяком. Попытки проникнуть в её квартиру прекратились. Видимо ей поверили, тем более что в телевизоре мужской голос стал выяснять: «Ты завтраком меня кормить будешь?». Девушку трясло от возбуждения страха, но, успокаивая себя, она бормотала:
- Спокойно, это соседи! Мне просто всё приснилось. Вот я сейчас зайду в ванную, а там полотенце висит на верёвке. Ничего не было!
Испытывая слабость в ногах, Мишель заглянула в ванную, полотенце лежало в раковине, однако вместо кровавых пятен на нём были рассыпаны огранённые рубины.
- Мама! – прошептала она, лихорадочно потрогав лоб. - Эх, бабуля, зачем же понесло тебя вчера на дачу?! Была бы ты дома, я не сошла бы с ума. Что же мне ждать бабушку, или в психиатричку сразу?
Она потрогала рубины, те почему-то были тёплыми.
- Может это у меня галлюцинации? - она нажала пальцем на глаз, но рубины не исчезли.
Смотреть она на них не могла и выскочила из ванной. Стоя в коридоре, Мишель погрузилась в мучительные раздумья, схожие с мучениями Гамлета: звонить во Францию, или сразу в местный дурдом. Последствия обоих действии были бы ужасными.
Когда в дверь резко постучали, девушка была на таком взводе, что вооружилась баллончиком с лаком для волос и «туалетным утёнком», в качестве химического оружия. За дверью бабушкин голос недовольно произнёс:
- Мишель, проснись! Да что же такое с замком? Мишель!!
Потом зазвонил сотовый. Девушка осторожно посмотрела на номер звонившего, это была бабушка, но теперь Мишель уже не верила никому.
- Бабуль, привет.
- Я приехала. Детка, открой!
Мысли заметались, как воробьи на крыше, а вдруг это не бабушка. Идея пришла мгновенно: проверить.
- Ой, бабуля, я не одна. Ты же говорила, что приедешь в обед, - девушка била наверняка - об этом не было даже разговора.