- Нет, мама его из рук не выпускала.
- Изыскано проделано, - и… бабушка опять стала обычной бабушкой, покусала губу и нахмурилась. - Что же ты мне не позвонила? Забыла, что есть телефон, скайп? Наконец, телеграмму могла дать из аэропорта?
- Да я сразу поехала на вокзал, но не на тот, пока разобралась, пока добежала до нужного, а поезд ушёл. Я взяла карту и… в Рязань на электричке, а там полно ребят автостопщиков. Нас в грузовике полдороги везли. Здорово! Я просто испугалась, сколько здесь много места открытого. Нас до Сызрани довезли, а оттуда я доехала на какой-то маршрутке. Телефон мог разрядиться, вот я тебе и не звонила до самой Самары, а на маму я сердита была, поэтому ей и не позвонила, а потом… - Мишель прикусила губу. – Ты же сама сказала, что мне не надо звонить. Типа дорого очень.
Бабушка покивала ей и потерлась щекой об её щеку.
- Да-а… такого её ищейки даже придумать не могли..
- Ищейки?
Бабушка отмахнулась:
- Ай! Понимаешь, что странно, я ведь сразу матери твоей позвонила и сказала, что всё нормально. Ты нормально добралась, а она плачет и умоляет беречь себя. О тебе ни слова.
- Что?! Она ничего не спросила про меня? – Мишель была потрясена. Она давно не сердилась на мать, что та потребовала её разрушить все планы на лето, и из чистого упрямства ждала, когда та позвонит первой, однако то, что мама забыла про неё… это не укладывалось у Мишель в голове. Она знала, нет, чувствовала, что мать готова для неё на всё, и боялась силы её любви. Тем не менее, Мишель не представляла себе, как может быть иначе. Она и сама любила отца и мать беззаветно. Их дом пропитался атмосферой любви, и даже прислуга не хотела покидать их дом, желая насладиться этой атмосферой. Возможно, поэтому побывавшие в их доме однокурсники никогда не приглашали её к себе домой. Как-то Мишель спросила отца:
- Папа, почему вы с мамой такие не современные. Ведь ты… э-э… ты только с мамой. У нас в колледже у всех родители или развелись, или живут по привычке вместе.
- Потому что мы любим по-настоящему. Мы любим друг друга, такими, как мы есть. А ты - дитя любви, и мама готова ради тебя умереть.
Теперь услышав от бабушки, что мать не спросила о ней, Мишель встревоженно повторила:
- Бабуля, она не спросила про меня вообще ни разу? И даже когда ты потом ещё раз им позвонила?
- Почему же спросила… после того, как я три раза сама спросила, не хочет ли она узнать, как у тебя дела? Представляешь, всякий раз, когда я это спрашивала, твоя мать лепетала, что с тобой всё в порядке. Похоже она не может осознать, где ты.
Мишель ахнула:
- Да что же это?!
Бабушка тяжело вздохнула:
- Вот-вот, дошло до тебя. Не писала я того письма, поэтому и не встретила. Что же я, враг своей крови?! Письмо… оно ведь до сих пор их там во Франции держит. Надо мне пообщаться с нашими магами, выяснить, что это за яд такой? Я думаю, что обойдётся, яд долго не будет действовать. Через недельку твои родителя придут в себя… но… но теперь они не успеют. Эх! Теперь мы только вдвоём должны всё решить. Попробую, конечно, отвести беду, да только вряд-ли теперь получится, как надо.
- А как надо?
Бабушка поцеловала её в висок.
- Чтобы и ты живой осталась, и родители перестали волноваться. Ведь знала я, что от судьбы не сбежать, но всё равно - неожиданно.
Мишель поморгала, ответ она получил, но ничего не поняла. Она немного посопела, потому что знала, если хочешь получить правильный ответ, задай правильно вопрос. К этому она и приступила:
- Бабуль, а кто этот мужчина в латах?
- Рыцарь! – по губам бабушки скользнула печальная улыбка.
Но Мишель была упряма и поэтому подступила с другого бока:
- Он меня назвал Вариавни, и велел передать тебе, что жил с твоим именем в сердце, - и опять на неё смотрела зеленоволосая молодая красавица, которая заливалась слезами. Мишель прижала руки к груди. - Как тебе помочь? Я же ничего не знаю.
Красавица вытерла слёзы, успокоилась, но губы чуть дрожали.
- Это - мой рыцарь. Мой! Мишель, он - твой дед, и избранник моего сердца. Он - магистр ордена… мой Ланкеймон, - красавица сурово нахмурилась. - Значит, совсем плохо у них, если он решился на этот дар. Мой ненаглядный.