Лидия тоже была здесь, в своем неприступном и холодном одиночестве. Если честно, ей не хватало Малии, и когда она увидела Стайлза, то это ощущение пустоты лишь усилилось.
Ведь он так переживал из-за нее. Сутками то торчал в ее палате, то не выходил из дома, а теперь вел себя столь непринужденно, будто его это никак не касалось. Он объяснил ей кое-что про барьеры разумы, — хотя это до сих пор не укладывалось в голове, — но никак не объяснил свое меняющееся настроение, и это настораживало.
Скотт и Стайлз поприветствовали остальных. Лиама не было на тренировке, потому что в этой игре участвуют старшекурсники. Сейчас он стоял в обнимку с Хейден, излучающей самую тошнотворную в мире радость.
— Финсток рвет и мечет? — с улыбкой спросил Данбар. Стайлз и Скотт стояли напротив, а Лидия процеживала взглядом Стилински: эти обтягивающие футболки сменили растянутые клетчатые рубашки, белые провода наушников стали обязательным аксессуаром, а рюкзак Стайлз постоянно надевал лишь на одно плечо, словно становясь еще старше. Это мелочи, да, но именно из-за таких мелочей меняется, порой, все восприятие.
Скотт стал что-то рассказывать про тренировку. Стайлз слушал музыку, а Хейден сжимала билеты и руку своего парня сияя так, будто ее номинировали на Оскар. Лидия радовалась, что тут нет Киры, но тонкий шлейф запах сигарет, исходящий от Стайлза, будто создавал ее присутствие.
— А вы придете же завтра на игру, да? — он перебивает разговор своим будничным и прежним голосом, Лидия — и Скотт — даже немного расслабляется. Правда, она отмечает про себя, что он больше на нее не смотрит так, как раньше.
Ощущение пустоты усиливается.
Ребята закивали. Скотт улыбнулся, а Стайлз быстро перевел взгляд на Мартин, на эту невероятно красивую и столь же невероятно доступную девушку, которая в последние дни казалась растерянной. Нет, Стилински не был дураком, он понимал природу ее беспокойства — ей снова хотелось натянуть поводок на его глотке, ей хотелось вернуть прежнего Стайлза.
У нее не получалось, поэтому она и злилась, а когда понимала, что злость порождает еще больше вопросов стала просто шуганой и скованной.
— А ты придешь, Лидия? — спрашивает он, от чего в воздухе на несколько секунд повисает тишина. Лиам, Хейден и Скотт просто молчат, Стайлз и Лидия смотрят друг на друга так внимательно, будто пытаются найти подвох.
— Да, — отвечает она, сникая до полушепота. «Да» изрезает ее горло наждачной вымученностью, но после этого самого «Да» все снова начинает казаться правильным.
— Думаю, ты принесешь нам удачу, — он улыбается и подмигивает ей, а Лидия из-за этого почему-то заливается краской и смущенно опускает глаза. Положение спасает Хейден, в очередной раз подскакивая на месте и возвращая всех в реальность:
— Ребят, Эллисон и Айзек уже ждут! Прислали смс, что купили попкорн, нам пора.
Хейден и Лиам едут на машине Данбара, а Скотт и Лидия погружаются в старый потрепанный джип Стилински. Мартин залезает на заднее сиденье, вжимается в кресло и вспоминает о то, что с четырнадцати или пятнадцати лет у нее были парни, и она не смущалась, если за ней красиво ухаживали. Ей дарили цветы, подарки, делали в кино, приглашали в дорогие кафе и дарили дизайнерские вещи иногда.
А теперь она ехала на заднем сиденье этой неприглядной машины и чувствовала себя такой неопытной, словно все эти ухаживания случались не с ней, словно по-настоящему первый флирт случился только сейчас. Лидия подняла взгляд и уставилась в зеркало заднего вида. Она понятия не имела, что пытается там увидеть, но решила, что в этот раз глаз не отведет.
Ее попытки оказались, однако, тщетны, потому что больше Сталйз на нее не смотрел. Теперь его взгляды стали более редкими, но гораздо более пронзительными. И от этого почему-то странно сводило желудок.
3.
В кинозал пока никого не пускали. Стайлз держал упаковку с попкорном — как и все — но скорее и не думал его есть. На его лице было отсутствующее выражение лица, он с апатией рассматривал афиши предстоящих премьер. Все остальные ребята сидели на кожаных диванчиках, ожидая того времени, когда грузная тетя-контролер начнет пропускать глумных подростков. Стилински медленно расхаживал вдоль стены, разглядывая все те же афиши, а в его наушниках вновь ворчала музыка.
— И давно он такой? — Скотт повернулся к Лидии, встретил ее недоуменный — наконец-то-ты-заметил — взгляд, но решил никак на него не реагировать.
— Пару недель, — девушка взмахнула руками, то ли стремясь изобразить очевидное, то ли уже не скрывая свое удивление.
— Подержи-ка, — он всучил ей свою упаковку попкорна, а затем поднялся и быстро направился к другу. Скотт был еще слишком взвинчен, чтобы подмечать такие детали, а вот Лидия заметила, что Стайлз вытащил наушник за пару секунд до того, как МакКолл к нему подошел. Словно он знал, что его в очередной раз пытаются… спасти.
— Лидия сказала мне, — он сделал очень уверенный вид, хотя его блеф можно было учуять за милю. Стайлз усмехнулся и повернул голову в сторону друга. — О том, что с тобой происходит, — решил пояснить он. Тяжелый взгляд Стилински метнулся к Мартин, а затем снова устремился на Скотта.
— Ладно, — он пожал плечами, демонстрируя свое явное пренебрежение. Казалось, ему было плевать на важность своей тайны.
На самом деле, Стайлз знал, что Лидия не рассказала. Она могла в очередной раз просверлить МакКоллу мозг чем-нибудь вроде «со Стайлзом что-то не так, обрати же ты наконец на это внимание!», но она не стала бы рассказывать. Она сама еще до конца не переварила полученную информацию.
— Послушай, — Скотт коснулся плеча друга, заставляя его развернуться. Так он заполучил полное внимание Стайлза. МакКолл вслушивался в сердцебиение, частоту дыхания, но Стилински был абсолютно спокоен. — Послушай, ты можешь доверять мне, что бы ни случилось. Всем нам.
Скотт убрал руку, а Стайлз пожал плечами.
— Наверное, пока не могу, — будто извиняясь произнес он, — пока вы не поймете, что со мной все на самом деле в порядке.
— Раньше ты не курил. И у тебя не было той силы, благодаря которой ты так легко швырял меня от стены к стене в больнице.
Контролер стала впускать зрителей внутрь. Ребята заняли очередь, но Скотт и Стайлз оставались на месте, потому что им нужно было произнести еще несколько метких фраз для завершения этого диалога.
— Это было состояние аффекта, — он выключил плеер и спрятал его в карман. — А что касается сигарет, то Кира была права. Мои новые привычки вам не нравятся. Вы сразу пытаетесь их ликвидировать, — а затем он сделал шаг вперед и, пристально глядя в глаза МакКолл, на полтона ниже произнес: — Не надо лезть в это.
Эти слова прозвучали как угроза. И в самих глазах что-то изменилось. Скотт даже не знал, что его озадачило больше — эта завуалированная угроза или изменившиеся глаза. Нет, не взгляд, а глаза, но что в них не так, он еще понять не мог.
— И что будет завтра на игре? Очередное твое наплевательское отношение или твоя депрессия? — ему не хотелось опускаться до таких дешевых ссор, но нужные слова как назло не приходили на ум.
— Мы выиграем, — он улыбнулся.
— Ты уверен?
— Вот поэтому я и общаюсь с Кирой. Она не пытается исправить меня, и она верит в меня, — после чего он прошел мимо Скотта и втиснулся в очередь.
МакКолл не знал, что произошло с его лучшим другом и кто — или что — этому виной. В одном он точно не сомневался: Стайлз Стилински — прежний Стайлз Стилински — больше не существует. И вряд ли его можно будет спасти.
Как и завтрашнюю заранее обреченную на поражение игру.
4.
Скотт идет к Стайлзу так быстро, что еле-еле сдерживает себя, лишь бы не спуститься в бег. На самом деле, ему стоило бы порадоваться, ведь они выиграли с большим отрывом, но все, что чувствует МакКолл — злость, и он не может с ней совладать.