– Может быть. Если хорошо попросишь.
«Сволочь! Потрясающая сволочь!» – с восторгом подумал Джеймс, выходя в недружелюбный мир и сразу по щиколотку утопая в непонятном месиве из грязи и снега. Как и раньше, тёмно-серое небо было затянуто низкими тучами, из которых на город лениво сыпались сероватые снежные хлопья. Экология в Детройте 2035 оставляла желать лучшего, неудивительно, что так много молодёжи перебиралась туда, где и зарплаты побольше, и нет угрозы к пятидесяти сдохнуть от последней стадии рака.
Ноги промокли за считанные секунды: хлюпнув носом, Аллен в красках представил, что будет, если он всё же сляжет с простудой. Стоило побыстрее взять что-то по погоде, пока закалённый (но отнюдь не железный) организм не послал нахер.
– Идём, покажу, где обнаружили труп.
После тепла зимняя прохлада на контрасте вымораживала особенно сильно. Мужчина зябко поёжился и торопливо зашлёпал вперёд. Шагов, как и присутствия кого-то за спиной не ощущалось совершенно – детектив даже оглянулся пару раз, но нет, напарник шёл следом. К танцам добавилась военная подготовка. Джеймс ещё меньше хотел узнать, на что конкретно был способен человек позади него.
– Спрашивай.
– Что спрашивать?
– То, что хочешь узнать. Мы должны быть в равных условиях, но пока только я знаю о тебе всё.
– Прямо-таки всё? – детектив нервно хохотнул и зачем-то попытался придать постоянно растрёпанным волосам хоть какой-то приличный вид. В утреннем разговоре с капитаном тот упомянул, что именно Алекс выбрал его в качестве напарника, это была не инициатива Брауна. Так же начальство пригрозило патрулированием улиц, если псионик решит вдруг перевестись в другой участок – специалистов его профиля критически не хватало по эту сторону закона. Логично, что Крамер выбирал компаньона исходя из какой-то информации, предоставленной капитаном или полученным от лиц ещё выше.
– Да. Джеймс Аллен, тридцать четыре года. Не женат, имеет нестабильный психологический профиль, уклоняется от посещений психолога после того, как в прошлом месяце застрелил своего третьего преступника. Тебя не любят коллеги, соседи и начальство, потому, даже не смотря на приближающуюся к стопроцентной раскрываемости, звание сержанта только маячит на горизонте.
Дойдя до двери подъезда, детектив шмыгнул под узкий козырёк и, по-собачьи отряхнувшись, пробормотал:
– Пиздец. Это стрёмно, чел, вываливать на кого-то подобное.
На это Алекс только пожал плечами – его не интересовало прошлое напарника, только то, насколько тот был хорош как коп. Учиться всегда стоило у лучших.
– Мне двадцать восемь, как уже знаешь. Нулевая волна... Мама боролась за меня до последнего – долгожданная беременность, первый ребёнок. Она возглавила проект по изучению, стала первопроходцем в исследовании мутаций у новорождённых.
– Погоди, ты хочешь сказать...?!
Под не верящим взглядом своего спутника Алекс усмехнулся и кивнул. Да, его матерью была Элен Картер – глава Первого отряда. Женщина, которую ненавидели многие, у кого правительство забрало детей, когда стало понятно, что псионики не вписываются в общество. Человек, ставящий опыты на других людях, на детях. Изучение способностей, понимание предела выносливости и того, насколько псионики отличались от homo sapiens. По документам её сын никогда не был «одарённым», не изымался из семьи в связи с допустимым пределом сил. Зато Алекс Крамер блестяще окончился престижный университет, несколько лет вёл успешную адвокатскую практику, а после перебрался подальше от шумных городов, чтобы вести размеренную жизнь вдали от людей, каждодневно подбрасывающих ему послания с пожеланиями умереть. Такова была легенда, но не реальность.
– Ахуеть, чел, – облизав губы, Джеймс по-новому взглянул на псионика. Если тот сказал правду, то на него оказывалось колоссальное давление: Элен Картер, создательницу вакцины от R-вируса, ненавидели и почитали в равной степени. Её трудом были спасены сотни тысяч жизней ещё не рождённых по всему миру, и она же после стала во главе организации людей, должных следить за изменившимися из-за её вмешательства детьми. Алекс всегда называл их (и себя) живущими взаймы. Если бы не вакцина, то псиоников не случилось бы: они бы умерли, не успев родиться, а мир остался бы прежним.
– Теперь мы на равных, напарник. Только не говори другим, хорошо? Это личное.
Данной информации не было даже в личном деле офицера Крамера. Подарок на совершеннолетие от родителей – возможность строить собственную судьбу своими же руками. От Нью-Йорка с центральным управлением Первого отдела до Детройта далеко, идеально, чтобы не встретить знакомых лиц. Не хуже, чем в Висконсине уж точно. Алекс не был хорош в межличностных отношениях, но считал, что человек, прикрывающий его спину, вправе знать чуть больше других. Псионикам не доверяли, их способностей боялись, но Джеймс относился к нему так же, как к любому другому из управления, что подкупало.