Впрочем, я сделал крайне мудрый ход вообще. Следуя примеру западных банд, перестал делать ставку на текст и сделал её на музыку. Херачили мы — мама дорогая, а текст тут вообще никакой роли не играл. Можно было хоть импровизировать матом, но Палыч против мата почему-то был резко категоричен.
— Ведь ты — моё солнце! — проорал я в микрофон в последний раз, и Ромыч выдал знакомый барабанный апокалипсис, знаменующий конец песни.
Молодца, ребёнок, не подкачал. Вообще — все молодцы, так я скажу.
Музыка стихла, и толпа дисциплинированно похлопала.
За выступление вы получаете 50 баллов
Господи боже, пресвятой Иисус, это ещё что за говно?! О таком меня не предупреждали.
Чуть вслух не сказал про Иисуса и говно в одном предложении... Помнится, Леннона пидорнули за меньшее. Вот он бы сейчас посмеялся...
— У нас сегодня соревнование, — сказал я и запнулся.
Запнулся по вполне закономерной причине: услышал, как мой собственный голос, с моими собственными интонациями говорит:
— We’re having a contest today.
Офигеть. Это они ещё и переводилку свою прорекламировать решили? Типа, погрозить писькой гуглу с яндексом, мол, ваше время истекло?
— Короче, — спохватился я. — Сейчас на эту сцену выйдет тот самый Иван Воронцов, который до сих пор лежал в коме. Сначала все думали, что он умер, потом — что не умер... Пока он, значит, отдыхал, я — работал не покладая рук. Сегодня мы категорически и бесповоротно выясним, у кого из нас длиннее член. Лично свой я вам показывать не буду, чтобы вы не перевозбудились. Я только представлю вам свою группу.
Я снял микрофон со стойки и подошёл к ближайшему Иствуду.
— На бас-гитаре — Иствуд. Ковбой из солнечной Японии. Когда мы с ним познакомились, то очень хотели друг друга убить. И даже убивали. Иствуд никогда не занимался музыкой, но вступил в мою группу и теперь фигачитмощнееКрупнова. Помимо музыки, это — один из лучших моих друзей. Настоящий мужик, на которого я могу всегда положиться. Как на Дона. Но, в отличие от Дона, Иствуд иногда разделяет мои безумные инициативы. Если бы не он, кстати говоря, меня бы сейчас здесь не было. Этот пацан на полном серьёзе неоднократно спасал мне жизнь и возвращал свободу.
Хлопнув по плечу охеревшего Иствуда, я подошёл к Ромычу.
— Барабаны — Romul, но для нас он — просто Ромыч. Золотой пацан, в сердце которого живёт любовь. И пусть недостаток образования и культуры, заложенный в раннем детстве родителями, которые слишком идеализировали позднего ребёнка, не позволяет ему смотреть на мир широко раскрытыми глазами, это — не главное. Главное то, что он — стал первым членом моей группы. Первым человеком, поверившим в мою мечту. Он был со мной в горе и в радости, прошёл через столько всего, что даже и вспоминать страшно. Без него «Благодарные мертвецы» не были бы такими благодарными.
Потрепав Ромыча по плечу, я подошёл к замершей Вивьен.
— Это — Вивьен, наша клавишница. В отличие от нас, она — изначально компьютерная программа, которой дали свободу воли по моему личному ходатайству. Но вот что я вам скажу. Вивьен — примерно в четыреста раз лучше некоторых так называемых «людей». И пусть временами она — беспринципная сука-манипуляторша, готовая жертвовать людьми ради достижения своих целей, она всё равно остаётся примерно лучшей клавишницей во Вселенной, хорошим другом и... беспринципной сукой-манипуляторшей, способной ради спасения друзей уничтожить весь мир.
Я вернулся к стойке, поставил на неё микрофон.
— А меня зовут — Мёрдок. Вот и всё, что вам нужно обо мне знать.
TRACK_66
Мы ушли со сцены.
Процесс этот состоял из двух этапов. Первый — переключиться с реала на виртуал. Второе — с**бнуть со сцены в виртуале. Поскольку инструменты легко убирались в инвентарь, проблем с этим не возникло.
Здесь, в Линтоне, нам тоже хлопали и куда более интенсивно, чем в реале.
Вы получаете 50 баллов
Ага, отлично. Значит, здешняя реакция тоже считается. Только, по ходу, курс — как минимум один к двум. Что, в общем, логично — задача-то реал убедить в том, что виртуал — это круто.
Мы отскочили в свою «конуру», пересидеть. Всё-таки реальным-то музыкантам выйти и подготовиться — дольше, чем виртуальным нам. К слову говоря, после этого выступления на сцене стопудов останется левая барабанная установка. Ну, сцена большая, не помешает.
— Молодцы! — сказала Сандра, когда мы вернулись. — Мёрдок, от тебя, честно, вообще не ожидала.
— Приятно было это всё услышать, но мне кажется, не стоило, — сказал Иствуд. — У многих наверняка возникло ощущение, что мы пытаемся давить на эмоции...
— Иствуд, Мёрдоку насрать на то, какое ощущение возникает у пидарасов, — сказала Сэнди. — Он делает так, как считает нужным, а остальные сосут ему х*й. Я правильно сказала, милый?