Сходно было отношение к Священному царству: немножко не в себе, но жить не мешают.
Ситуация изменилась с мятежом в Луцке.
Получив от Боголюбского Подвинье по самое море, я мог всерьёз думать о новом пути из варяг в.... Теперь пруссы из чего-то за горизонтом превращались в близких противников.
Две враждебные силы: Польша и Пруссия. Очевидное решение: стравить. Вайделоты будут заняты на Висле и уберутся с Двины. На Висле их отчина и дедина. В РИ они там будут держаться почти до конца. А на Двине... данники-союзники. Не столь важно.
Поэтому не препятствовал польскому крестовому походу.
Но предупредил Кастуся. Иначе... нечестно.
А он сумел устроить тотальный разгром ляхов.
Он - сумел.
Его инициатива, решение, успех. Спас народ.
Решив одну катастрофическую проблему, Кестут создал другую. Такую же.
Спасение народа - гибель царства. Взлёт новой, военно-феодальной, элиты. Революция. Из-за демократичности общества - война народная с оттенком религиозной.
Священное царство рухнуло само в себя, в конфликт между жрецами и воинами.
Моя цель достигнута? - Да. Вайделоты не смогут сильно гадить руками подвластных им подвинских племён.
Одновременно должно так же, само в себя, рухнуть и Царство Польское. Иначе оно начнёт вылезать наружу, как опара из квашни. Кадлубек пишет о Казимире II: что-то заняться нечем, пойдём-ка отнимем Брест у русских.
Гибель правителя, нестабильность наследования делали династическую войну в Польше неизбежной. А вот то, что она превратилась в войну гражданскую...
-- Ты собираешься сделать эту... женщину правительницей. Ляхи не примут её, они восстанут.
-- Разве я нарушаю закон?
-- Х-ха. Они сами постоянно нарушают свои законы. Не надейся на их законопослушность.
-- Нарушивший закон - преступник. Истребление преступников - долг государя. Сигурд, ты подозреваешь меня в представлении о Польше как о райском крае, где следование закону есть естественное движение души каждого жителя? Ты преувеличиваешь мою любовь к этим людям. Я знаю, что они восстанут. Весь здешний народ - враг.
Мы говорим о здешнем польском народе, но я постоянно имею ввиду шире: здешний средневековый народ. Как бы он не назывался.
Здешнее человечество - всё! - враг.
Мало кто из коллег-попандопул додумывается до этой истины.
-- У княгини есть опыт жизни среди врагов. Одна против всех. В бескрайнем океане злобы. Семь лет. Без сил, прав, надежды, помощи. Во власти ненавистников.
Принцесса смутилась, а остальные принялись её разглядывать. Уважительно. Сочувствующе. Недоверчиво.
Она выглядит хорошо. Но как женщина, а не как богатырь, отбивающийся от вражьих полчищ: махнул - улица, отмахнулся - переулочек.
Елица задумалась, передёрнула плечами: вспомнила, кажется, некоторые эпизоды из своей жизни времён Московской литвы.
-- Я дам княгине немного войск, надёжных и умелых слуг. Остальное она сделает сама.
-- Женщина... ограниченность ума, отсутствие опыта, привычка к повиновению, память о собственной слабости...
-- Да, Сигурд. Но это меняется. Княгиня Елена единственная дама в мире, которая взяла приступом мощную крепость.
Покраснела. Остальные - вылупились. Кестут с откровенной завистью и жгучим интересом: он ещё крепостей не брал. Не считая Москвы, которую мы как-то ночью спалили на пару с ним и с ещё десятком тамошних голядских вождей.
Подобрал губы Сигурд. Он брал Янин, участвовал в разгроме Бряхимова. Он знает, что такое приступ. Потому и рассматривает так... уважительно-недоверчиво.
-- Ляхи - восстанут. Неизбежно. Вот 4-5 тыс. благородных родов. Треть мы перебили, но это ничего не значит: в дворянских гнёздах на место погибших сядут их родственники. Это сядут - время. Пока, полгода-год, кто главный в семье, может ли собрать полноценное копьё... Готовых мятежников меньше. Мы следуем закону? - ещё меньше. Не все, доля. Другая доля - станут твоими, Сигурд, подданными. И ты воспрепятствуешь их мятежу. Часть останется в Мазовии, будет сражаться с людьми Кестута - ещё доля. Какая-то доля не восстанет из страха перед моими гриднями. Многие - потому что их не касается. А вот тех, кто восстанет... придётся истреблять. Важно, чтобы в каждый момент их было не слишком много. Пусть восстают. По частям.