Она прокручивала десятки листов дневника, словно пытаясь найти ответ на вопрос, что с ней происходит. Текст стал похожим на сплошную темноту, и она остановилась, готовая заплакать. Дверь за её спиной скрипнула. Она подняла глаза и взглядом наткнулась на тёмно-синее стекло окна перед собой. Оно отражало её белое лицо и ещё что-то. Роуз резко обернулась. Дверь оказалась закрытой и не могла скрипеть. Девушка сглотнула ком зарождающегося страха и снова вернулась в ноутбук. Перед ней спасительно белым светом горел чистый электронный лист.
— Как бы мне хотелось напечатать на нём что-то хорошее, — шепнула она и почти заплакала.
— Не плачь, — послышалось откуда-то.
Дверь снова скрипнула. Роуз хотела вскочить с кресла, но не позволил страх. Она вцепилась в подлокотники и собралась медленно обернуться, но вдруг увидела в синем окне отражение приоткрывающейся двери. В растущей щели зияла чёрная пустота. Роуз вмиг покрылась холодной испариной и перестала дышать.
— Ро-о-у-у-уз, — прозвучал голос, похожий на скрип.
За её спиной, за спинкой кресла, что-то зашуршало по полу, медленно приближаясь к её голым ступням. Это не было похоже на шаги, это было волочение чего-то по паркету. Роуз приподняла поледеневшие ноги как можно выше от пола. Шуршание стихло — нечто настороженно остановилось.
— Кто здесь, — выдохнула девушка.
— Я, — так же тихо отозвался голос.
Она задрожала, тяжёлые слёзы наполнили глаза, смотрящие в отражение приоткрытой двери. В ней вдруг показался человек.
— Дэннис? — с надеждой проронила Роуз.
— Нет, это я, — шепнуло где-то внизу, у пола.
Человек, стоящий в щели, выставил из темноты руку и прислонил ладонь к двери. Роуз наблюдала, как рука сползла ниже, и на свет лампы медленно выдвинулось плечо.
— Кто… это… — шевельнулись её губы.
— Я…
Человек выдвинулся ещё немного, и Роуз разглядела, что у него нет головы. Спазматически вдох больно расширил её закоченевшую грудь, что-то внутри оборвалось. Она резко развернулась на кресле и увидела закрытую дверь. От облегчения сердце забилось быстрее, будто сжимавшая его рука, наконец, разжалась. Выдох перешёл в стон облегчения, но Роуз оборвала его, почувствовав, как босая ступня уткнулась во что-то. Взгляд скользнул вниз. Возле ноги лежала голова Мэттью. Роуз завизжала и оттолкнулась об пол. Ступни скрипнули по вытекшей из шеи крови. Роуз забилась в истерике, заливаясь слезами, кривя в отвращении кричащий рот. Голова Мэттью моргнула, устремив на неё молочно белые зрачки, и шевельнула губами.
— Это я.
Внутри его разодранного горла что-то дёрнулось — трахеи или сухожилия. Роуз последний раз закричала и зажмурилась.
***
Дэннис лежал на окровавленной подушке и пытался различить, что в его ноющей голове воспоминания, что галлюцинации, что вообще не его, а тех людей, которых он встречал за свою жизнь. Полжизни назад он бы сходил с ума, пытаясь пройти этот квест на узнавание. А теперь он умеет мусор уничтожать или закапывать поглубже в память, а нечто важное — оставлять поближе, для лёгкого доступа. Были "вещи", которые не поддавались распределению, например, воспоминания о матери. Когда-то они приносили боль, сверлящее сожаление, чувство вины, похожее на медленно и безостановочно проворачивающийся нож, вонзённый в самую живую часть сердца. И сердце Дэнниса перестало быть жизненно важным органом — оно стало куском разорванных мышц, увязших в загустевшей от грязи крови.
Он не хотел, но вспомнил мать, какой она была в один из моментов безумия. Женщина, измотанная бредовыми разрушающими мыслями и стремлениями. Её глаза всегда были широко открыты, словно хотели увидеть больше. Иногда их застилали слёзы, иногда свет в них гас, и они становились стеклом, за которым хранилось то, что Дэннис хорошо знал и любил. Сутулая женщина с жилистыми руками, длинными распущенными волосами, заправленными под одежду; медленно ходящая по комнате женщина, изо дня в день повторяющая одни и те же слова и хватающая пальцами невидимые нити; потерявшая себя мать, которая иногда называла сына червём, сверлящим землю, чтобы добраться до отца.
Николетт Томпсон говорила всем — знакомым, прохожим, врачам — что её сын родился от Тьмы. Кто не уходил после этих слов, слышали о том, что он наполовину Зло. Те, кто не отшучивался в неловкости после сказанного ею, узнавали, что её изнасиловал демон, оставивший в её матке плод, а в голову вселивший безумие. И только Дэннис знал, что всё это правда.