Она соскользнула со стула и пошла к бармену, теперь уныло сидящему на другом конце стойки. Дэннис непроизвольно глянул на её маленькую аккуратную попку, очень выгодно обтянутую джинсами.
— Точно полицейская, — бормотнул себе под нос.
Через минуту он уже стоял возле девушки с телефоном в руке. Она полуприкрытыми глазами посмотрела на его вторую белую руку, потом на стакан с виски, оставленный на прошлом месте.
— У меня рук не хватило, — пояснил Дэннис, — я выбрал телефон.
— Ты мог засунуть его в брючки. Тогда бы в них появилось хоть что-то рабочее. А в руку взять виски, потому что это единственное крепкое, за что тебе светит подержаться этим вечером.
Дэннис пожал плечом и улыбнулся.
— Ладно. Мы немного узнали кое-что друг о друге, что я — нахальный идиот, а ты полицейская. Я поверю и даже начну тебя немного остерегаться.
Тай улыбнулась, и улыбка преобразила её лицо, сделав экзотичным.
— Присаживайся, идиот!
В баре становилось всё жарче. Ещё сильнее опьяневшая компания совсем ударилась в ритуальные пляски, не попадая в ритм музыки. Их освещённые жёлтые фигуры дрыгались на фоне тёмных окон, производили непонятные громкие звуки и заливали в себя литры алкоголя, проливая часть на пол. Дэннис через очки видел их перемешавшиеся ауры сумасшедших цветов, переплетённые энергетические потоки.
— Что видишь? — спросила Тай, проследив за его взглядом. — Что-то неприятное?
— Я вижу жизнь. С её безумствами и бурлящей энергией, — задумчиво ответил парень.
— Как ты поэтично выразился, — она улыбнулась. — Ты творческий человек?
— Нет… Ни капли. Просто подмечаю то, что не замечают другие.
— Ты необычный, — Тай медленно прогулялась взглядом по его волосам, впалым щекам, вычерчивающим скулы, болезненно бледным губам и блестящим глазам за стеклами странных очков. — Ты будто вышел из многолетнего заточения… Но ещё не освободился изнутри. Странно на всё реагируешь, словно видишь впервые, вздрагиваешь при каждом моём касании, словно пугаешься. Про взгляд я вообще молчу! Он в доску сумасшедший, но… как-то по-доброму.
— По-доброму? — Дэннис чуть ли не рассмеялся. — Тут ты ошибаешься! Ты права только насчёт многолетнего заточения. Да, я освободился совсем недавно от тяжёлого бремени, от дара, который мешал мне нормально жить, нормально дышать.
Дэннис замер с приоткрытым в недосказанности ртом и уставился в никуда, свесив руки между колен.
— Руку ты отдал за свободу? — пошутила Тай.
Она скользнула пальцами по рукаву его пиджака и тронула бинты. Дэннис впервые не вздрогнул. Он посмотрел на такую непривычную женскую руку и уложил пальцы между её костяшками.
— Я бы отдал и больше.
14
— Слушай! Я хочу сделать тебя счастливым! — воскликнула Тай и схватила его вторую холодную руку. — Что ты хочешь? Чего тебе не хватает для счастья?
Она сорвалась с места и увлекла парня за собой. Они отбежали от стойки почти в центр бара. Тай поставила Дэнниса напротив себя.
— Ну же! Чего тебе не хватает? Говори!
Дэннис смотрел в пол, плечи его опали, руки безжизненно висели.
— Ну же! Не бойся сказать!
Тай обняла его лицо ладонями и приподняла. Чёрные и бархатные, как летняя ночь, её глаза пытались пробиться через заколдованные стёкла очков. Но Дэннис смотрел куда угодно, только не в них.
— Мне не хватает всего, — ответил он наконец, — человеческого.
Тай сняла с него очки, словно защитную маску, и поцеловала в губы. Дэннис схватил её и прижал к себе, жадно целуя в ответ, забыв о себе, о пьяных людях вокруг, о Гамбере, демоне и духах, о Роуз. Он хотел целоваться бесконечно, оставаться в беспамятстве до самого конца. И Тай отвечала, обезболивала собой, своими нереально мягкими губами, крепкими не отпускающими объятиями, согревающей разноцветной аурой. Дэннис хотел впитать её, высосать до остатка. Он отстранился так внезапно, что Тай вздрогнула. Они смотрели друг на друга, каждый по-своему напуганный.
— Чего ты боишься? — она развела руки, в одной из которых держала очки.
— Ты не поверишь.
— Я слышала ложь много раз и смогу отличить правду. Ну же, Дэннис! Доверься мне!