Тай опустилась на колени, на подмерзающую траву, и стала нетерпеливо расстёгивать его ремень, молнию на ширинке. Дэннис смотрел вдаль, на чёрные деревья, будто вырезанные из звёздного неба, и пытался понять, чего же ему не хватает. Как только холодные пальцы забрались в трусы, он схватил Тай за волосы и потянул вверх. Она застонала, но поднялась, не сопротивляясь. Дэннис со взглядом зверя запрокинул ей голову и впился ртом в рот. Культя толстым змеем залезла под майку и извращённо заелозила между грудей, поверх них, задевая стоячие соски.
— От твоих касаний я становлюсь солнцем, — пролепетала Тай, вырвавшись из властного поцелуя. — Можешь вечно меня ласкать?
Он, не ответив, приложил руки к её вискам и зашептал заклинание на языке демонов. Тай чуть разомкнула веки и увидела, что глаза его светятся красным. Она не сопротивлялась, когда его рот снова покрыл её — она отдалась его воле и начала постепенно лишаться энергии.
Дэннис уложил бессознательную девушку на заднее сиденье и укрыл пиджаком. Сам сел на место водителя, выставив ноги из машины. Он вдохнул полной грудью и улыбнулся. Первый раз за долгое время у него ничего не болело, и не было гнетущего чувства, что он — сорвавшийся с горы человек, летящий в бездну. Дэннис впервые за всю жизнь радовался простым вещам: звёздам, тёмному морозному лесу, тому, что теперь может быть с людьми, не опасаясь их.
Отыскав пачку сигарет где-то под креслом автомобиля, он закурил. После первой затяжки взялся за бутылку и опрокинул в себя пару больших порций виски. Его сразу же вырвало. Усмехнувшись, Дэннис сломал сигарету и отбросил подальше. Остаток ночи он провёл наполовину в машине, созерцая, как деревья рыжим светом медленно заливает солнце.
Тай очнулась, и первое, что увидела — потолок автомобиля, а первое, о чём судорожно подумала — где Дэннис. Она нашла его спящим головой на руле и успокоилась. Закурила, отпинала пустую бутылку виски в кусты и подняла наручники, которые оказались холодными настолько, что обжигали пальцы. Глядя на них, Тай попыталась вспомнить, чем закончился вечерний кураж, и какие ощущения принёс ей спонтанный секс с необычным знакомым, но не смогла. По лежащему на траве ремню и заледеневшей крови на пряжке она поняла, что раскрыла Дэннису одну из своих тайн, но не смогла вспомнить, к чему это привело. Посмотрев на изрезанное запястье, стала будить любовника.
— Проснись, моя любовь, — нежно позвала и тронула его взъерошенный затылок. — Для нас начался новый день!
Дэннис с минуту не мог прийти в себя и понять, что происходит. Он огляделся по сторонам, кристально пустыми глазами посмотрел на девушку и рассеяно улыбнулся.
— Никогда бы не подумал, что сон на руле будет приятнее, чем на кровати в дорогущем особняке.
Тай улыбнулась тоже и присела рядом. Дым её сигареты смешивался с паром изо рта и создавал белёсые облачка.
— Покуришь? — спросила и протянула сигарету.
— О, нет! Не могу больше притворяться, что нравится это дерьмо.
Дэннис отклонился от дыма.
— Притворяться? Я думала, ты отпустил себя и получал кайф…
Она опустила глаза.
— Выпить и покурить — это распространённые последние желания смертников. И этого я никогда не понимал. Но, вот, исполнил.
— Вот как… Какие ещё галочки поставил?
Дэннис, ничего не ответив, с любопытством глянул на неё. Она задумчиво докурила сигарету и встала.
— Я не помню, чем закончилась ночь, — призналась и нагнулась за ремнём.
Пока вставляла его в джинсы, ни разу не подняла взгляда.
— Оу, — Дэннис притворился, что удивился, — хм… Мне всегда было интересно, чувствуют ли девушки… это.
Тай усмехнулась.
— Пьяный случайный секс — это как молоток, который очень нужен тебе, чтобы срочно забить гвоздь. При этом ты ещё и восхищаешься, как хорошо молоток работает и какой это важный предмет. А когда забьёшь гвоздь… — Она застегнула пряжку, подняла взгляд. — Нет, я не чувствую. Так мы с тобой трахались в машине? Возле? На траве? Ты трахал меня сзади? Держа за волосы? Я молила не переставать?
В её глазах мелькнул такой взрыв, что сопротивляться было бесполезно.
— Да, — ответил Дэннис, — только за волосы тебя держать было неудобно, имей это в виду.
Тай рассмеялась так счастливо и громко, что позавидовали бы певчие птицы. Дэннис почувствовал себя особенным.