Пароль не пришлось взламывать, потому что его не было. Файл на рабочем столе был назван "Дневник".
— Простушка Роуз, — насмешливо бросил Дэннис и открыл его.
Пятьдесят страниц записей, начатых чуть больше месяца назад и законченных этим утром. Парень на минуту задумался, что читать первым, но глаза выхватили строчку: "Мне так жалко Дэнниса, было жалко всегда, а после случившегося и больницы он и вовсе выглядит так, словно из него вынули душу".
— Жалко, — скривился парень, — ей меня жалко. Как мило!
Он перешёл в самое начало дневника.
"Мне снится Мэттью. Он видится мне везде, чудится, как реальный. Он выглядит ужасно, он пугает меня. Он не целый: то без головы, то разрезанный на куски, то без какой-то части тела, которую я потом обнаруживаю в другом месте. Могу просто идти по улице и увидеть его глаз в сморщенной коре дерева. Волосы… или скальп, не знаю, как правильнее, вижу возле прилавка с мороженым. Нога или рука иногда могут торчать из кустов или волочиться за собакой… Чёрт! Как же безумно звучит! Господи! Это ужасно! Его рот иногда у меня в животе, на коже, им он зовёт меня!!!".
Дэннис отвернулся от текста. По телу пробежали волны дрожи и холода. Он словно посмотрел в глаза безумию. Как тогда, когда была жива мама.
"Мне пришлось переехать к Гамберу, хоть и ненавижу его всем нутром. Индус-арендодатель внезапно разорвал договор сразу после моего возвращения из "Майского цветка". И я испугалась, что сойду с ума, если со мной не будет кого-то, кто поверит моим словам. Дэнниса нет. Может, если бы он был, я бы ни за что не переехала к бессердечному озабоченному старику".
— Ну конечно, я виноват, — прокомментировал Дэннис. — Не очень-то тебе плохо тут, как я посмотрю…
"Во мне что-то не так. Я… я не знаю, что, это сложно объяснить. Я иногда проваливаюсь куда-то, в другую реальность, делаю скачок во времени. Моё сознание и память выключаются и включаются, как неисправная техника, и это независимо ни от чего! Это не посттравматический шок, это… это, как помешательство, как нападающая и отступающая болезнь… Или безумие. Вдруг от всего случившегося, от непомерной нагрузки моя психика не выдержала и сломалась? Я же никогда не была сильной, так все говорят, даже Дэннис, который знает меня совсем недолго".
— А чего тебя знать, Роуз? — Дэннис откинулся в кресле, заведя руки за голову, растягивая мышцы плеч и спины. — Ты простая, как детская игрушка. И слабая, как ребёнок. Конечно ты не справилась с тем, что на тебя навалилось. — Он снова нагнулся к экрану. — Но симптомы расстройства необычные…
"Я потерялась в жизни. Вообще-то, уже давно, но… Раньше я чувствовала, что меня просто выбросило за борт, а сейчас чувствую, как совсем рядом воронка, которая затягивает, я становлюсь всё ближе к чему-то ужасному, непонятному, неопределимому… Мне страшно, что я снова начну причинять себе боль, как в детстве, когда жила в постоянном страхе и нелюбви. Хотя чего мне бояться? Боль — это не так уж и страшно. По крайней мере, она неизменна и ничем не удивит. Разве что… будет трудно остановиться".
— Боль — это то, что остаётся, — вспомнил Дэннис слова Тай. — Видимо, боль одинакова для всех.
"После того, как я подумала и написала о боли, во мне что-то активировалось. Теперь, когда я смотрю на какой-то предмет, например, на чашку, я думаю о том, как могла бы с помощью неё причинить себе боль. Уже представляю, как разбиваю её и куском керамики режу запястье. Такие мысли приходят постоянно, занимают всё больше и больше места в голове. Я даже смотрю на деревья и думаю о ветках, как об источнике боли!!! Боже, что происходит? Что со мной?".
Дэннис с серьёзной задумчивостью перемотал несколько записей вниз.
"Держусь изо всех сил, чтобы не утонуть в этом. Сегодня я использовала гвоздь. От боли, видимо, потеряла сознание и не помню, что происходило. Но я очнулась… а точнее, осознала себя в своей комнате, сидящей на кровати. Такие выпады из реальности доводят меня до бешенства, до отчаяния, до слёз. Фредерик говорит, что поможет. Я пью таблетки, какие он даёт и Дэннису. От них странное состояние спокойствия. Это хорошо, но… Как-то… не то… что-то не то… Я как… как ватная игрушка, хоть и без волнений, но и без эмоций. Может, это наркотик? В любом случае, мне уже всё равно. Я готова умереть, лишь бы не мучиться от потерянности…".