— Праздник у вас, и я решил не выпить, а напиться, — ответил Дэннис и бесстыдно опрокинул виски из стакана себе в рот.
Роуз, цокая каблуками, прошла мимо него и встала поодаль, но в поле его зрения. Дэннис с ухмылкой покосился на неё. Гамбер же подошёл почти вплотную и ткнул тростью между его ботинками.
— Ты забыл, что я запретил тебе пить?
— Нет, правила этого дома я усвоил с молодости. И они у меня уже в печёнках сидят, поэтому я ухожу.
Гамбер с невозмутимостью смотрел на пьянеющего на глазах подчинённого.
— Поговорим об этом завтра, когда придёшь в норму, — сказал и сделал жест спутнице: — Милая, поднимайся наверх.
Дэннис с любопытством повернулся на Роуз. Она осталась стоять.
— Тебе же намекнули, — сказал он, — что в хозяйских делах ты не участвуешь.
— Дэннис, — спокойно одернул старик, — отправляйся в свою комнату.
— Ох, папочка, я не могу, я уже вызвал такси.
Дэннис с не проходящей язвительной улыбкой сгрёб со столика бутылку и плеснул виски в стакан, зажатый между ног. Культя бесполезно лежала на подлокотнике со следами подсохшей крови. Сами бинты были растрёпаны и наполовину бурые. Гамбер заметил всё это, но оставил без внимания.
— Куда ты поедешь? — спросил он.
— Пока не решил. Но это неважно. С теми деньгами, что вы мне должны, я смогу купить любой дом в любом штате.
— Ну, не любой, — улыбнулся Гамбер, — скорее, маленькую квартирку в сельском городке. При расторжении договора ты заплатишь огромную неустойку.
Улыбка Дэнниса чуть распрямилась.
— Пусть так. Мне уже не важны деньги. Хочу съе… хать из этого борделя.
— Борделя? — вмешалась Роуз.
— Да, где раздвигаются границы принципиальности и ноги.
— Что-что? — переспросила она.
— Пройдём ко мне в кабинет, Дэннис, — сказал Гамбер напряжённее.
Парень уставился в одну точку и перестал его замечать. Хлебнул виски большим глотком, потом снова, не морщась, ведь организм уже не сопротивлялся.
— Что происходит, Дэннис?
Роуз блеснула совсем близко. Она пахла дорого и незнакомо. Дэннис поморщился.
— Не могла бы ты отойти? — попросил, не поворачиваясь.
— После "Майского цветка" всё изменилось для тебя и меня. Нам обоим было сложно. Но нужно как-то строить заново свою жизнь, а не ломать то, что уже есть.
— Ещё скажи: "бороться с трудностями", и я рассмеюсь!
Дэннис повернулся и посмотрел на напудренное нарумяненное лицо, в накрашенные глаза под тяжёлыми от туши ресницами.
— Не трать силы на этого дурака! — рявкнул Гамбер и отступил. — Пусть уезжает, и мир сожрёт его за год, держу пари!
— Почему ты позволяешь ему уйти? — удивилась Роуз. — Он ведь был предан тебе столько лет!
Гамбер строго глянул на неё, но ничего не ответил. Роуз присела возле подлокотника и продолжила нежнее:
— У нас всех впереди только лучшее. Теперь тебе можно не бояться людей, ты избавился от боли и стал нормальным! Мы будем жить здесь, будем семьёй друг для друга. Скоро ты вспомнишь радости жизни. Станешь счастливым!
16
Дэннис с ухмылкой наклонился к ней, покачивая стаканом.
— Очень, очень воодушевляющая речь! С таким декольте сможешь поднять упавший дух кому угодно!
Он покосился на Гамбера. Роуз нахмурилась и встала. Зазвонил телефон. Дэннис глянул на дисплей и широко улыбнулся.
— Моё такси!
Он поднялся, покачнулся и обмякшей походкой направился к двери, возле которой стоял небольшой чёрный чемодан и сумка с ноутбуком. Дэннис наклонился, чтобы их взять, но что-то произошло. Перед глазами всё расплылось и побелело, словно он окунулся головой в молоко. Звуки приглушились. Он схватился за косяк и припал грудью и лбом к двери. Вдруг из-за спины донеслась почти неразличимая мелодия. Дэннис с трудом развернулся и сквозь истончившуюся белёсую пелену, как через вуаль, увидел Роуз. Она стояла к нему спиной. Красное платье почти горело в ярком свете холла. На нём в области талии было что-то серое, похожее на пальцы. Дэннис пригляделся, спина девушки начала покачиваться в такт тихим нотам. Это были пальцы, но кто держал Роуз — Дэннис не видел. Чтобы это выяснить, он отцепил руку и отшагнул от двери. Ноги не слушались, к опьянению примешалась слабость и потерянность в пространстве, лишившегося части цвета и объёма из-за белого налёта. Чем ближе Дэннис подходил, тем яснее видел пальцы без ногтей, больше похожие на блестящих от слизи серых червей. Пальцы, руки управляли девушкой — это было заметно по той силе, с какой они вдавливались в мягкое тело под тканью. Глубоко дыша от слабости, слыша свои гулкие шаги и одинокие ноты непонятного инструмента, Дэннис приближался. Отклоняясь в сторону, он не успевал увидеть лицо незнакомца — тот прятался за Роуз, поворачивая её, как неживую. Дэннис при этом становился частью танца, заколдованного движения по кругу, и руки незнакомца всё сильнее сжимали партнёршу. В какой-то момент парень осознал, что талия Роуз слишком тонкая, чтобы вмещать все внутренние органы. С ней произошло что-то неестественное, и это его ужаснуло. Пелена вмиг спала, слух прояснился, и Дэннис понял, что слышит не ноты музыки, а повторяющийся короткий стон. Он уже набрал в лёгкие воздуха и открыл рот, чтобы окликнуть Роуз, как вдруг серые пальцы вжались в неё так сильно, что разделили пополам. Верхняя часть, как пластилиновая, завалилась набок и потянулась к полу, красная талия стала тонкой перемычкой в серых зажимах и вот-вот готова была оборваться. Дэннис вытаращился и оскалился от шока. Он смотрел на лежащую на полу верхнюю часть Роуз с раскинутыми руками, а она смотрела на него, разинув глаза и рот в беззвучном крике. Как только Дэннис собрался взглянуть на серого убийцу, тот исчез, как и всё видение. Холл стал прежним, блестящим от света и позолоты. Возле кресла стояла невредимая Роуз, рядом — не серый некто, а обычный Гамбер, наряженный в тёмно-синее. Дэннис ещё раз оглядел пространство и присел на чемодан.