– Нет, мы подготовили для эксперимента собственную задачу, – заместитель обошёл пульт и стал перед Андреем, загородив обзор, – откройте интерфейс передачи данных, и я вам всё перешлю.
– Так нельзя! – Андрей наконец понял, что его мнения не спрашивают, ему просто дают задание, – мы не можем вот так ввести ваши данные. Это всё–таки компьютер, хоть и очень умный. Вашу задачу сначала нужно превратить в особый алгоритм, чтобы он её понял, а это займёт время! Давайте сделаем то, что должны, а потом уже займёмся вашими делами. К тому же это всего лишь эксперимент, вдруг вообще ничего не работает?
– Это приказ, можете уточнить у Петрова, – заместитель постучал пальцем по виску, призывая открыть интерфейс обмена, – а по поводу алгоритма не переживайте. Мы следим за вашей работой, поэтому алгоритм уже готов, просто загрузите его в компьютер.
– Но мы специально планировали…
– Андрей Иванович, сделайте то, что приказано, – перебила его начальница какой–то там лаборатории, – это единственный способ провести ваш эксперимент.
– Не буду! – тот отошёл от пульта и демонстративно сложил руки на груди. – Это мой эксперимент, это я разработал вычислитель, это я рассчитал, какие задачи стоит решать, это я сделаю выводы о эффективности работы. А с вашими приказами вы можете пойти куда угодно! И Петрова с собой забирайте!
– Как скажете, – заместитель не слишком удивился, он просто повернулся к помощнику, который стоял рядом, вытянувшись в струну, – вы сами сможете провести эксперимент?
– Д–да! – ожил тот и часто–часто закивал головой. – Я могу! Я знаю, как всё работает.
– Я вам не дам ничего сделать, – Андрей сел в кресло перед пультом и положил ногу на ногу, – без меня вы здесь ничего делать не будете!
Никто не ответил ему, но через несколько секунд дверь открылась, впуская двоих солдат. Они вошли и сразу же застыли на месте, вопросительно уставившись на заместителя.
– Андрей Иванович, проследуйте пожалуйста с ребятами наружу, – тот указал рукой на дверь, – и лучше по своей воле. Вы же не хотите пугать добровольцев? Можете попробовать, конечно, но тогда вам придётся долго приходить в себя.
Солдаты тут же подошли с разных сторон к Андрею и схватили его за локти. Тот встал, стряхнул чужие руки и молча пошёл к двери. Можно было устроить истерику, кричать, сопротивляться и грозить, но он знал, что заместитель не шутит. Они всё равно всех успокоят и проведут эксперимент, а вот ему травмы головы были совсем не нужны.
Он вышел из лаборатории, оглянулся на солдат, которые дошли с ним до выхода и остались на месте, охранять. Ругаясь про себя, он дошёл до кабинета, взял со стола кружку и размахнулся, чтобы разбить её о стену. Но потом поставил её на место, решив, что это ничего не исправит. Вымещать гнев на ни в чём не виноватых предметах пусть и приятно, но абсолютно не конструктивно.
Он сел за стол, вытащил из ящика лист бумаги, нашёл старую гелевую ручку и принялся писать заявление об увольнении. Пусть теперь попробуют сами разобраться в том, что им досталось. В глубине души Андрей понимал, что они разберутся, особенно если сам Петров заинтересуется вычислителем, но сколько времени они потратят? А он известный учёный, он уже завтра будет строить новый вычислитель в другом месте. А ещё у него есть и другие идеи, он не пропадёт.
Бросив на стол заявление, он ещё минуту стоял, глядя на лист. Бумажные заявления исчезли уже давно, поэтому стоило, наверное, написать его по сети в отдел кадров. Потом скажут, что не видели, не знают. Хотя… Андрей сфотографировал заявление и отправил фотку почтой.
Выйдя из кабинета, он демонстративно прошёл мимо солдат, которые при его появлении прекратили болтать и напряглись. Андрей помахал им рукой и, провожаемый взглядами в спину, пошёл на волю.
3.
Максим специально сел за стол позади Никиты и раз в несколько минут пинал стоящий впереди стул.
– Экзамен, – шептал он настолько громко, насколько это было возможно, – отвечай на вопросы.
В эти моменты Никита поднимал голову, возвращался к интерфейсу экзамена и продолжал выполнять задания. Но хватало его ненадолго, через пять минут он отключался, его голова опускалась вниз и приходилось снова пинать его стул. Максим со страхом следил за одноклассником и своими собственными заданиями, слишком тяжело было делать несколько вещей одновременно.
– Да очнись ты! – он в очередной раз двинул ногой по стулу.
– Я закончил, – вдруг громко сказал Никита, поднимая голову.
– Что ты сказал? – проверяющий встал и пошёл по классу в их сторону, заставив Максима сжаться от страха.
– Я закончил, – повторил Никита и повесил голову.