Но мой жених по-прежнему приходил после рабочих встреч с регулярным опозданием – вымотанный и спокойный. Он целовал меня в лоб, разогревал остывший ужин, пока я ловила первые сновидения под его приглушенное бормотание про «овердрафты» и «хеджирование валютных рисков», и совсем не собирался отменять свадьбу.
А внутри у меня неприятно свербело.
В пятницу я приехала домой пораньше – мы хотели посидеть с парнями, отметить Лизкин прошедший день рождения и учесть все другие поводы, по которым не собрались. Одетая в темно-синюю водолазку и такого же цвета штаны, я улыбнулась коридорному зеркалу в полный рост.
Вы прямо засияли, в чем ваш секрет? – вспомнила я надоедливую секретаршу, которая везде и всегда совала нос, и напряглась.
Из дома я выбежала злая и вся в своих мыслях. В последнее время я вообще часто летала где-то в облаках, поэтому совсем не удивилась, когда в такси обнаружила, что забыла свой телефон дома. Я попросила водителя подождать минуту и скользнула обратно во двор.
На лестничной клетке было темно, но я все равно заметила приоткрытую дверь на втором этаже. В нашу квартиру. А я точно закрывала нижний замок.
В пятничной тишине дома были отчетливо слышны тяжелые шаги внутри.
Антон приехал?
Мне эта мысль показалась вполне реальной, поэтому я почти со спокойным сердцем открыла дверь и увидела мелькающий в темноте свет от ручных фонариков. И два крупных силуэта.
Я вздрогнула от ужаса и предчувствия надвигающейся катастрофы, чем выдала себя. Фигуры застыли, как в детской игре «Море волнуется раз», а после я услышала щелчок, который даже при желании не спутала бы с другим звуком, и в лучах переносного света поймала блеск металла. Лезвие надвигалось на меня с постоянно увеличивающейся скоростью.
Я закричала. Швырнула в вора сумкой и попыталась сбежать, но споткнулась о перевернутую обувь в коридоре. Упала и поползла изо всех сил, игнорируя острую боль в коленке, а меня схватили за щиколотку и потянули обратно. Как в фильме ужасов. Тупом американском фильме ужасов.
Все же успев ударить нападавшего между ног, я зажмурилась, когда увидела спешащего ему на подмогу сообщника. А дальше туман. Я разобрала звуки потасовки, мужские стоны и отборный мат. Зажмурилась сильнее и заплакала, услышав звон бьющегося стекла. Очнулась, только осознав, что меня трясут за плечи и зовут по имени.
– Феликс? – Я не поверила, открыв глаза, поэтому несколько раз моргнула.
Мираж не исчез – Ветров, он самый, сидел рядом со мной на полу, а за его спиной у стены лежали взломщики. Не дожидаясь, пока я сама встану на ноги, он подхватил меня, отнес в зал и уложил на диван.
– Ты как? Что-то болит? Они тебя тронули?
Его глаза, две червоточины, глядели с волнением, я же вообще не соображала, что за кино смотрю.
– Нет. Я только… ударилась коленом.
Феликс тут же задрал штанину и скользнул по коже мягкими пальцами. Недовольно поджал губы и на мгновение, показавшееся вечностью, исчез. Вернулся он с замороженной говядиной в руках – из моего холодильника, а я глядела на него, как дура, наверное, и не верила, что это происходило наяву.
Дальше Феликс много говорил по телефону. Приехали какие-то люди, которые обращались к нему на «вы». Они осмотрели квартиру, стерли некоторые следы, засняли воров.
– Алис, это Артем, начальник охраны. Он и его люди работают на нашу семью, – Ветров присел передо мной на колено, а я едва видела что-то из-за катившихся без конца слез. – Я забил телефон Артема тебе в избранное. Под номером один. Если подобное повторится, сразу же звони, и через две минуты кто-то из наших примчит на место.
Хотела спросить, как он узнал пароль, но промолчала, взглянув на того самого Артема – коренастого мужчину лет сорока с перебитым носом и побритой головой. Такие, как он, наверное, были способны на что угодно.
Затем прибыл врач и, смотрев мое колено, наложил компресс. Перелома не должно было быть, но мне посоветовали сделать снимок и отлежаться несколько дней.
К приезду полиции в квартире остался только Феликс и Артем. Они что-то обсудили сначала с дежурными, потом еще с делегацией в штатском и экспертом МВД, как значилось у того на спине.