Но когда распаренная и умиротворенная, в новой чистой пижамке, вышла из ванной, на меня снова обрушился шум вечеринки.
До одиннадцати оставалось пятнадцать минут, и я включила фен, чтобы подсушить волосы. Они у меня длинные, густые, еще и вьются! Обычно по утрам перед работой я вытягиваю их утюжком, чтобы уложить в гладкий пучок. Но сегодня выходной, и я решила не заморачиваться.
Ровно в одиннадцать вечера я выключила фен и тряхнула кудрявой гривой, готовая дать отпор борзому соседу. Над головой по-прежнему гремела музыка, и я набрала номер полиции. Едва назвала адрес и свою фамилию, как дежурный поскучнел:
– Опять вы, Ларионова? С ремонтом?
– Ремонт закончился. Теперь у нас дискотека.
Я вытянула руку с телефоном к потолку, чтобы дежурный оценил всю глубину моих страданий. Люстра ходила ходуном, этажом выше как будто скакали кони. А от модной современной песенки сворачивались в трубочку уши.
– Так праздник же, – вздохнул дежурный. – С Восьмым марта, кстати!
– Вот именно! Восьмое марта, а мне отдохнуть спокойно не дадут. Приезжайте и утихомирьте этих жеребцов!
– Ваш сигнал принят, – сухо сообщил дежурный.
– Как скоро вы приедете? – уточнила я.
– Лично я никуда не приеду, – вредным голосом ответил он. – Все бригады на выезде. Как освободятся, так приедут.
И бросил трубку. Вот, значит, как? Я задохнулась от возмущения. А если вообще не освободятся? А если не приедут? Не очень-то спешила наша полиция разбираться с шумным соседом раньше. Приезжала, проверяла документы у рабочих, делала им внушение и уезжала. При этом на меня полицейские смотрели с явным укором – мол, опять зазря потревожила занятых людей, могла бы и потерпеть! Я даже слышала, как они шутили и посмеивались с рабочими этажом выше. Смеялись надо мной! Что с них взять – мужики!
Дискотека над головой не просто продолжалась – она набирала обороты. Кони скакали все сильней, музыка становилась все невыносимей. Раз на полицию надежды нет, пойду ругаться сама.
Бросила взгляд в зеркало – синяя трикотажная пижама из брючек и футболки с цветком вполне сойдет за домашний костюм. В конце концов, мне только на этаж подняться и соседа приструнить. Позвоню в дверь, потребую выключить музыку – и сразу обратно, под теплый пледик!
Сунула ноги в тапки, схватила ключи и, пылая возмущением, потопала к лифту. Распущенные волосы непривычно лезли в лицо, и я пожалела, что не убрала их в хвост, но возвращаться уже не стала.
Выйдя из лифта этажом выше, наткнулась на целующуюся у окна юную парочку. Они на меня даже внимания не обратили, а я направилась на грохот музыки. Странно, что никто из соседей на этаже не возмущается. Неужели их не беспокоит этот вертеп?
Сомнений, в какой квартире вечеринка, не было. Квартира соседа находилась ровно над моей. Дверь была приоткрыта, и оттуда доносились оживленные голоса, смех и рев музыки.
Стучать я не стала. Вошла внутрь и очутилась в полумраке, в котором метались огни дискошара.
Квартира выглядела непривычно. Сосед снес перегородку между кухней и комнатой, превратив пространство в студию, разделенную барной стойкой. Внутрь набилась целая толпа – человек тридцать, не меньше! Неудивительно, что у меня над головой кони скачут. Вон их тут сколько – молодых и борзых!
На меня никто не обращал внимания. Моего появления компания просто не заметила! Одним больше, одним меньше – подумаешь. А я стала проталкиваться в комнату, пытаясь найти хозяина. Вроде, он высокий блондин? Поди в темноте разбери! Парней было много, но понять, кто из них – мой сосед, я не могла.
Музыка гремела, молодежь танцевала, от кружения дискотечного шара мелькало в глазах. Я попыталась найти музыкальный центр, чтобы выключить, но видела только большие колонки по углам комнаты – там, где раньше у Клавдии Ивановны стояли кадки с фикусом и лимонным деревом. Где сейчас эти фикус и дерево, над которыми прежняя хозяйка так тряслась? Когда соседка изредка уезжала в санаторий, чтобы поправить здоровье, я по ее просьбе заходила к ней, чтобы полить растения. Неужели новый владелец квартиры безжалостно вынес их на помойку – точно так же, как избавился от всей мебели прошлой хозяйки? Внутри не осталось ни одного знакомого мне предмета обстановки. Все было новым и чужим.
Я подергала за рукав танцующую девушку и, стараясь перекричать музыку, спросила, где хозяин. Та махнула рукой куда-то в другую сторону. Протолкавшись в тот угол, я не увидела никого похожего на моего соседа. Тронула за плечо парня, пошатывающегося в такт музыке, но поняла, что он мертвецки пьян и лыка не вяжет. Толку спрашивать его про хозяина вечеринки!