У него хватило наглости выглядеть ошеломленным.
Я сбросила каблуки. Зачем обременять себя тем, что они причиняют боль моим ногам, ради того, кому на это наплевать? — Все, чем я когда-либо буду для тебя, это жалкой девчонкой в шкафу, не так ли?
Он не отрицал этого, но я хотела услышать его слова. Мне нужно было подтверждение того, что в его глазах я буду не более чем грустной, травмированной девушкой, которую он должен обходить на цыпочках или обращаться с ней, как с треснувшим стеклом. Я нуждалась в парне, который видел бы меня сильной, знал, что меня не определяет то, через что я прошла, или то, как я почти позволила этому уничтожить меня. И дело не в том, что мне нужно было, чтобы он видел меня сильной, чтобы самой чувствовать себя сильной. Я добивалась этого сама. Но недостаток доверия, который он испытывал ко мне, заставлял меня сожалеть о том, что я вообще когда-либо позволяла ему видеть меня уязвимой.
— Скажи что-нибудь, — умоляла я.
— Я не знаю, что сказать.
— Что ты чувствуешь?! — крикнула я.
Его руки сжались в кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Не знаю.
Я не поверила ему.
Чувствуя себя побежденной, я подняла пальто и, надевая его, сказала: — Когда будешь готов поговорить со мной, ты знаешь, где меня найти. — Я подхватила каблуки и, собираясь уходить, остановилась, чтобы добавить: — До тех пор не прикасайся ко мне, не целуй меня, не делай ничего, что могло бы меня завести. Я так устала от того, что ты отстраняешься. Я думала, что ты остановишься, когда мы будем вместе. Очевидно, я ошибалась.
После этого я выбежала вон, и, как и ожидалось, он не стал следовать за мной.
* * *
Я сказала парням, что хочу побыть одна сегодня вечером. Крошечная часть меня пожалела об этом решении, когда я лежала в постели, ожидая, когда сон возьмет меня. Мне не стоило было отталкивать их из-за того, что происходило между мной и Ноксом. Но в то же время, мне нужно было пространство, чтобы подумать.
Неужели я была неправ?
Не слишком ли я остро реагирую?
Я что-то неправильно поняла?
Почему он не захотел поговорить со мной?
Я не заметила, как засунула. В один момент я переживала из-за Нокса, а в следующий заставила себя открыть глаза, когда почувствовала, что кровать прогнулась. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Но когда рядом со мной опустилось грузное тело, я поняла, кто это был.
Нокс.
Слишком уставшая, чтобы беспокоиться о том, что злюсь на него, я прижалась ближе и закрыла свои тяжелые веки. Он обхватил меня руками, и я позволила себе вновь погрузиться в сон.
Я снова проснулась от того, что чьи-то руки касались моего тела. Они сжимали и прощупывали. Моя майка была задрана, и его теплые руки ласкали обе мои груди. Я чувствовала себя слишком сонной, чтобы наслаждаться этим, мое тело было слишком тяжелым, чтобы двигаться, даже когда он провел поцелуями по моему животу и остановился на одном из моих шрамов. Он лизнул меня там. Затем другой.
— Я слишком устала, — пробормотала я, чувствуя, как меня снова тянет в сон.
Мои ноги раздвинулись, возвращая меня в полубессознательное состояние. Я открыла глаза, когда он зарылся лицом между моих ног. Его нос терся о мой клитор через пижамные шорты, он глубоко вдыхал.
Я слабо прикоснулась к его руке, которая все еще сжимала одну из моих грудей. — Пожалуйста, — взмолилась я сонным голосом. — Давай сделаем это завтра.
На мгновение он замер, прежде чем вернуться и лечь рядом со мной. Я снова заснула, когда он убирал волосы с моего лица.
* * *
— Детка. — Я пробудилась от того, что Кольт тряс меня.
Открыла тяжелые глаза. Он и Крид оба нависали надо мной. Что они здесь делали?
— Нет, — сказал Кольт, снова встряхивая меня и заставляя осознать, что я закрыла глаза. — Ты должна проснуться.
— Я устала, — пробормотала я.
— Тебе нужно собираться в школу, Ши, — сказал Крид. — Ты уже опаздываешь.
Все мое тело было ледяным, и я свернулась калачиком на боку. — Почему так холодно?
— Прошлой ночью температура наконец-то немного упала, — ответил Кольт.
— И все твои одеяла свисают с конца кровати, — добавил Крид.
Мои веки словно наждачная бумага прижимались к глазам. Чувствуя себя более измотанной, чем когда-либо, даже когда я отказывалась от сна, чтобы избежать кошмаров, я попыталась сесть.