— Прошу прощения, — оскорбленно произнесла я. — Что здесь такого смешного?
Мужчина опустил газету и положил ее на столик рядом с собой. При виде его красивого лица я почувствовала, как моим щекам становится жарко, и забыла, что именно меня оскорбило. Он встал с дивана и подошел к нашему столику. Старше меня, он шел как король, как император, и явно знал себе цену. Одетый в прекрасный костюм, высокий, с безупречно уложенными волнистыми светлыми волосами и еще более безупречными чертами лица, этот мужчина излучал богатство и власть. Я бы не смогла отвернуться даже если бы захотела.
Глядя своими ярко-зелеными глазами на мое залитое слезами лицо, он дал мне визитку.
— Если вы позвоните, обещаю не доводить вас до слез. — С этими словами он ослепительно улыбнулся, повернулся на каблуках и ушел, оставив нас с Сэйлор сидеть с открытыми ртами.
Я продержалась неделю, после чего сдалась и позвонила ему.
Это был головокружительный роман. Как в кино. Из тех, о которых мечтаешь маленькой девочкой. Нереальный, захватывающий, он происходил не с кем-нибудь, а со мной. В день, когда мне исполнилось двадцать два, у нас была грандиозная свадьба с празднествами, которые продлились несколько дней.
Я так и не получила работу, о которой столько мечтала. Вместо этого я попыталась стать идеальной женой. Выбросила все свои старые вещи и отправилась в «Бегдорф» за новой одеждой, достойной моей новой жизни с Уильямом. Если я иногда и скорбела о прошлом, то лишь до тех пор, пока не напоминала себе, что в настоящем для былой Валентины места попросту нет.
— Валентина?
Сквозь мысли я слышу голос Уильяма. Еле заметно киваю и оборачиваюсь к нему. Один-единственный взгляд на моего мужа, такого красивого в черных брюках и белой рубашке, и ко мне возвращаются сотни воспоминаний — хороших, плохих и уродливых. И любовь, которую я испытывала — и до сих пор испытываю к нему — снова омывает меня, как цунами. И как цунами, ее сильное течение продолжает тянуть меня вниз.
Как я влюбилась в него. В Уильяма Александра Фицпартрика IV. Лощеного красавца с родословной, которая могла соперничать с происхождением Кеннеди. Выпускника Принстона. Ходячую рекламу Ральфа Лорена. Виртуоза банковских сделок. Дитя трастовых фондов.
Он был всем, чем я не являлась, и он захотел меня. Он выбрал меня.
Меня.
Валентину. Простую студентку. Покупательницу сэконд-хендов и скидочных магазинов. Я была полностью удовлетворена своей жизнью, и все же то, что Уильям выбрал меня, и то, как безоговорочно он ответил на мои чувства, не могло не вызывать удивления. В мире, построенном на мечтах, он стал моей единственной истиной.
— Привет. — Я снова поворачиваюсь к своему отражению в зеркале и, вставляя бриллиантовый гвоздик в мочку левого уха, бесстрастно отмечаю, что мои руки дрожат. — Я думала, ты уже ушел.
— Ты забыла, что сегодня за день? — мягко спрашивает он.
— Понедельник? — Проверяя время, я бросаю взгляд на «ролекс» у себя на запястье. — Я опаздываю на завтрак с девочками. Они, наверное, уже в клубе.
— Валентина… — Уильям становится у меня за спиной, его ладони скользят по моим рукам, оставляя на коже мурашки. — Любовь моя, сегодня у нас годовщина.
Я поднимаю лицо, и при виде Уильяма во всем его мужественном великолепии моя нижняя губа начинает дрожать. Его зеленые глаза встречаются в зеркале с моими глазами, и я вижу в них грусть и печаль. И чувство вины. Так много проклятой вины. Странно, что мы до сих пор в ней не утонули.
Но так было не всегда.
В начале нашего брака мы страстно ссорились, страстно мирились, страстно трахались и еще более страстно любили друг друга. И когда наши взгляды встречались, я видела впереди жизнь, полную нежности, и светлое будущее.
Я не знала, не понимала, что в жизни все находится в равновесии, и счастье не может существовать без печали.
— О. Давай отпразднуем вечером? Я обещала девочкам, что…
— Останься, — просит он хрипло и, развернув меня, ставит лицом к себе.
Потом опускается на колени и покрывает мой живот неспешными поцелуями, которые выжигают меня изнутри. Мне до безумия хочется погрузиться пальцами в его волосы, ощутить их мягкость, тепло, но я не могу заставить себя прикоснуться к нему. Не сегодня. Его большие ладони ложатся на мои ягодицы и подталкивают меня к его рту. Он вдыхает меня. Поглощает меня целиком. Его губы пробуют через ткань моей юбки вкус, который принадлежит только ему. Я твое, я твое — кричит мое тело.