Лукас протянул руку, погладив норовистую жену по округлому плечу:
— Тише-тише, вот в таком настроении к нему точно не надо идти, все-таки у вас было немало хорошего. Магнус уходит надолго, проститесь, как следует.
Когда бог удалился, одарив Эстеллу воспоминаниями настолько прекрасными, что ни одна женщина анамаорэ не могла даже вообразить, несчастная упала оземь и долго лежала неподвижно, не желая принимать исчезновение того, кого никогда не рассматривала всерьез как пару — уж слишком велика была разница между ними — но всегда стремилась оказаться рядом, любя преданно и беззаветно, точно кумира.
Эстелла стенала:
— Как он там один, в новом мире?
Леон, чье переназначение вызвало недовольное роптание, однако возразить богу не посмели ни Роман, ни Виктор, ни прочие, сидел рядом с ней.
Леон решил, что отвечает теперь за всех служителей Мага, несмотря на свои юность и неопытность, и не мог оставить хандру главной последовательницы Магнуса без внимания:
— Он легко и радостно, он же бог! Наверняка придумывает, что бы интересного сотворить! У него впереди много веселых деньков. Да и раньше он уже отлучался.
Эстелла всхлипывала:
— Раньше он жил тут, а там бывал временами. Не то, что теперь! Эх, если бы я только могла изменить прошлое…
Леон мягко успокаивал ее:
— Ты попыталась. В прошлом, настоящем или будущем — он ушел во всех вариантах. Не с тобой. Прими это.
Эстелле хотелось ругаться, что этот проницательный новый верховный жрец жестокосерден и груб, и она принялась метаться по покоям, натыкаясь на стены и мебель. Леон наблюдал за Эс интересом.
Ему нравились анамаорэ: эмоциональные, живые, открытые, чувственные, полные прелестей и загадок. Горе прекраснейшей представительницы дивного народа органично вписывалось в его представления об их сущности. Кроме того, Магнус приватно заявил, что будет поддерживать с Леоном ментальную связь, и Леон не чувствовал ни малейшего желания тосковать, не успев, впрочем, всерьез привязаться к «отцу».
Леон добавил:
— Прими и начни новую жизнь. Я бы советовал тебе бороться, но в данной ситуации это бесполезно — бог не вернется жить к нам и вряд ли заберет тебя нынешнюю к себе. Порадуй его своим ростом, может быть, тогда?
Эстелла рыдала. Некоторые ее сестры также стали жрицами, и девушки плакали все вместе, обмениваясь воспоминаниями и раскрывая секретики о взаимоотношениях с Магнусом, больше не имевшие смысла. Эстелла свои берегла.
Глава 570. Безупречно счастливые
На Оливера уход «отца» практически не повлиял. Оливер успел пережить с Магом столько приключений еще в бытность человеком, что их хватило бы за глаза и за уши. Плотное взаимодействие продолжалось и после, Оливер уже испытал болезненный разрыв связи, когда Магнус обернулся вдруг богом, автоматически перестав быть Оливеру опекуном.
Сейчас Оливер к тому же не являлся уже жрецом, известие о расставании пришло неожиданно и никак не было «производственной необходимостью». Магнус и Оливер обнялись. Оливер знал, что захоти он приключений, чутье опять выведет его к неунывающему Магу, а пока что их дороги расходились.
Как и служители культа, Оливер согласился скрыть, что Маг покидает цветущий мир.
Неравнодушие Леона к ее проблемам очень обрадовало Эстеллу — она уже привыкла жить под покровительством могущественных мужчин, которые баловали ее.
Эстелла остро нуждалась в ком-то, кто снисходительно встречал бы ее истерики, на кого можно было бы беспрепятственно выливать свое раздражение. В ком-то, кто был бы рассудительным и спокойным, сглаживающим ее порывы.
Магнус делал это играючи, чисто в силу своего характера вне какой-либо божественной сущности. А насколько велико было терпение его «наместника», Эс пока не решалась проверить, но возвращаясь мысленно к реакции Леона, ликовала.
Ни Виктор, ни в далеком прошлом пылко влюбленный в Эстеллу Роман не обращали на ее прихоти внимания. Окажись главным жрецом кто-то из них, Эстелле точно пришлось бы туго.
В любых закулисных беседах недовольных «кадровыми перестановками» Эс щедро использовала свои навыки, стоя на стороне черноглазого смуглого красавца Леона и не боясь обвинений в подхалимаже. В конце-концов, ее руководство бесповоротно сменилось. Лояльность, а то и благосклонность нового Эстелле еще требовалось заслужить.
— Тамико…
Лучистая, теплая, любимая Тамико…
Позволь мне…
Поверь, ну не дуйся, не брыкайся и кусаться хватит — самое чистое и светлое было… Будет? С тобой.