Дженетт последовала за ним. Она нервно теребила сумочку, не зная, что делать и куда девать руки.
― Понимаю, ты, наверное, удивляешься тому, что я вернулась…
― Ты забыла, с какого вокзала отходит твой поезд? – насмешливо поинтересовался Висенте.
Слегка покраснев, она вызывающе подняла голову и встретилась с ним взглядом.
― Все это очень серьезно…
― Вот как? – На красивых губах Висенте, наливающего в бокал бренди, снова появилась кривая усмешка. – Мы с тобой фактически находимся в разводе, и вдруг ты неожиданно появляешься в моем офисе. Зачем-то я тебе вдруг понадобился. Теперь ты приходишь ко мне домой и заявляешь, что все очень серьезно. Но так ли это?
― Дженетт стойко выдержала нападение.
– Пожалуйста, не надо так. Я не знаю, как себя вести, когда ты в таком настроении.
Он бросил на нее взгляд исподлобья.
– По всей видимости, если бы ты предполагала, что наступит этот день, то во время нашего расставания вела бы себя по-другому.
– Если бы я только могла предвидеть, что эта ужасная женщина лжет, то расставания не было бы вовсе! – пылко заверила она.
– Два года назад ты предпочла поверить не моему слову, а россказням неизвестной тебе особы, что и положило начало нашему разрыву, – холодно возразил Висенте.
Как ни хотелось ей напомнить, какими именно были их отношения в тот период, Дженетт все же решила не подливать масла в огонь и сказала как можно мягче:
– Тогда мы с тобой несколько отдалились друг от друга… ты прекрасно это знаешь. Последние несколько недель мы почти не виделись. Ты находился в Барселоне, потом поплыл на яхте к Балеарским островам…
– Но ты могла быть на ней вместе со мной, – заметил Висенте.
Нервно стиснув руки, она тут же развела их в жесте отчаяния.
– Ты так много работал…
– Я предупреждал тебя об этом еще до свадьбы, – безжалостно напомнил Висенте.
– Чтобы не сидеть, изнывая от безделья, мне приходилось заниматься исследованиями… Послушай, Висенте, пожалуйста, удели мне пару минут твоего внимания, чтобы я смогла высказать все, что хочу! – взмолилась Дженетт.
С видом умирающего со скуки человека Висенте молча опустился в кресло.
– Я совершила ошибку… ужасную, чудовищную ошибку и признаюсь в этом! – начала Дженетт, прижав руки к груди. – Кроме того, я отлично понимаю, что ты очень зол на меня…
Висенте собрался было возразить, но Дженетт поспешно воскликнула:
– Не говори ничего! Я знаю, что виновата во многих вещах и моего извинения далеко не достаточно. Однако я знаю и то, что была счастлива с тобой как никогда в жизни!
Стараясь сохранять невозмутимость, Висенте медленно выдохнул. Неужели она надеется, что он ей поверит?
На бледных щеках Дженетт выступили красные пятна румянца.
– И я сделала бы все, что угодно, лишь бы вернуть это счастье назад!
Висенте чувствовал, как внутри него закипает гнев.
– Оно у тебя было, и ты выбросила его вон, дорогая. Теперешние же твои душевные переживания меня совершенно не касаются.
Дженетт вздрогнула. Темный, как ночь, взгляд Висенте был тверже алмаза, и осторожность требовала отступить, не высказывая всего, что накопилось в душе. Однако сдержаться она была уже не в состоянии. К тому же быть до конца честной перед мужем требовал долг.
– Все это верно… Но за последние несколько часов я многое о себе узнала. С тех пор как мы расстались, я ни минуты не была счастлива.
– Как ни грустно, но это приятно слышать, – насмешливо произнес Висенте, вспоминая, как она выглядела во время их медового месяца.
Лучащиеся счастьем и обожанием зеленые глаза, мягкие, пухлые губы, сложенные в несколько стыдливую улыбку. Более интимные воспоминания о распростертом на льняных простынях стройном, жаждущем ласк теле вызвали у него ответную реакцию.
В напряженном взгляде Висенте внезапно вспыхнул золотистый огонек, и у Дженетт невольно перехватило дыхание. Однако, собравшись с силами, она все-таки выдавила из себя слова, которые должна была сказать:
– Мои чувства к тебе нисколько не изменились, и я прошу предоставить нашему браку еще один шанс. Мне хочется вернуться к тебе.
И без того находящегося на пределе Висенте охватило удовлетворение самого низкого свойства.
– Тебе хочется вернуться?
– Да, мне этого хочется, – повторила Дженетт, стараясь не обращать внимания на оскорбительное для нее отсутствие видимой реакции с его стороны.
– Не могу ответить на это взаимностью, – наконец ответил Висенте, не в силах оторвать взгляда от соблазнительных пухлых губ.
Гнев и напряжение, накапливающееся внутри, грозили в любой момент вырваться наружу. Давно уже не был он так зол, как сейчас. Точнее сказать, два года. Два года, прошедшие со времени краха их брака. Два года, минувшие с той поры, как эта женщина принесла в жертву их отношения и будущее дочери с решимостью, которой никак нельзя было ожидать от некогда обожаемой им маленькой женушки.
– Но, может, если ты подумаешь… – неуверенно начала Дженетт.
– Мне нечего над этим думать! – отрезал он.
Сдерживая охватившую дрожь и стараясь не показать всю степень отчаяния, Дженетт понурилась.
– С другой стороны, – продолжил Висенте, – хотя наш брак и оказался ошибкой…
– Не говори так! – взмолилась она, напуганная этим заявлением, сделанным без малейшего промедления, как будто вопрос был давно им решен.
– Однако я не прочь, чтобы ты вернулась в мою постель…
Ошеломленная столь неожиданным поворотом разговора, Дженетт подняла на мужа взгляд, пытаясь понять, серьезно ли он говорит.
– Что ты сказал?
Жестом многоопытного мужчины, для которого в женщинах не осталось никаких тайн, Висенте, взяв ее за талию и притянув к себе, продемонстрировал свои намерения действием. Она смотрела на него словно загипнотизированная. Крепко прижав к своему мускулистому телу, он прильнул к губам Дженетт горячим поцелуем, сразу заставившим ее забыть обо всем остальном.
Голова ее закружилась, ноги подкосились, и она испугалась, что сейчас упадет. Но Висенте не собирался выпускать Дженетт из своих крепких объятий.
– Висенте… – пробормотала она, даже не думая о сопротивлении.
Он и раньше никогда не говорил о чувствах, пользуясь безоговорочным преимуществом своей сексуальной привлекательности. Поэтому теперь, впервые за последние два года оказавшись в его объятиях, Дженетт решила, что наконец-то прорвалась сквозь разделяющий их барьер, что Висенте вновь готов впустить ее в свою жизнь.
– Ты хочешь меня? – спросил он.
– Да… И так было всегда…
В ответ Висенте вновь поцеловал ее, жадно и необычайно чувственно. Дженетт отчаянно вцепилась в его плечи руками, испытывая несказанный восторг и возбуждение. Тело стало безвольным и податливым, сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди…
Еле заметно вздрогнув, Висенте словно очнулся от сна. Слов нет, ему страстно хотелось вновь утонуть в этом безотчетно отдающемся, покорном его воле теле, утолить столь внезапно вспыхнувшее желание. Однако с минуты на минуту должна была прийти другая женщина, которую, как он напомнил себе, можно взять без каких-либо обещаний и связанных с ними сложностей.
Решение пришло незамедлительно. Не существовало никаких причин для того, чтобы предпочесть вновь обретенную свободу возвращению почти уже бывшей жены только ради того, чтобы продемонстрировать ей, от чего она столь опрометчиво отказалась…
Взяв Дженетт за руки, он оторвал их от своих плеч и, опустив, немного отступил назад.
– Мне кажется, сейчас не слишком подходящее время.
Еще не понимая, что произошло, она по-прежнему не отрывала он него сияющего счастьем взгляда.
– Какое это теперь имеет значение. Мне просто хочется вновь быть с тобой.
Висенте почувствовал, что внутри него снова вскипает гнев. Неужели ей действительно кажется, что можно так легко и быстро вернуть прошлое? Нет, он никогда не простит ей того, как она с ним обошлась. Все кончено раз и навсегда. Неужели она и вправду думает, что, стоит лишь извиниться, и они вновь помирятся как малые дети, поссорившиеся из-за игрушки? Если так, то у нее с головой явно не все в порядке.