— Вы задали вопрос, и я на него ответил. Именно так ситуация выглядит со стороны. Эти двое словно нарочно шокируют публику. Если вам угодно верить, будто ваша сестра чиста, как свежевыпавший снег, — ваше право. Я не собираюсь говорить гадости ни про Кэрол, ни про Рекса, но очень скоро вам предстоит услышать намеки куда более скабрезные, — предупредил Дик. — Равно как и жене Рекса. Неужели вы не знаете, что он женат на Стелле? — искренне подивился он. Знаменитая супружеская чета постоянно фигурировала в колонке светских сплетен.
— Она, кажется, певица? — Ясные голубые глаза потемнели от гнева, словно летнее небо перед грозой. Мелли воинственно выставила вперед подбородок, намереваясь отстаивать честь сестры до последнего.
— Можно сказать и так, — насмешливо согласился Дик. — Ее прозвали «Стелла-динамит», и, как только прослышит о милых шалостях своего супруга, прозвище она оправдает, не сомневайтесь. — Дику вдруг пришло в голову, что кроткая, сдержанная Мелани Мюррей, если вывести ее из себя, даст Стелле сто очков вперед.
— Мне дела нет до ее прозвищ, — неприязненно поморщилась Мелли. — Но тому, кто осмелится клеветать на мою сестру, придется иметь дело со мной.
Она с достоинством поднялась по ступенькам. Дик тихо присвистнул. Вид сзади превзошел его самые смелые ожидания: узкая льняная юбка эффектно подчеркивала изящество форм.
— Да, мэм, — выдохнул он, подхватил чемоданы и двинулся вслед за ней.
Внутри дом оказался более просторным, нежели представлялось снаружи. Стены радовали глаз переливами пастельных тонов, натертый до блеска паркет изумительно гармонировал с яркими ковриками, разбросанными там и сям. Настроение Мелли заметно поднялось, когда она обнаружила на крытой террасе, превращенной в подобие зимнего сада, роскошную круглую ванну, вделанную в пол.
— Невероятно!
— Вы находите? — откликнулся негромкий голос совсем рядом.
— Вы меня до полусмерти напугали! — возмутилась Мелли, резко разворачиваясь. Она уже жалела, что вышла из себя перед этим типом. С годами она научилась искусно скрывать свои чувства. Эта способность дарила ей иллюзию защищенности. А теперь вдруг Мелли почувствовала себя беспомощной и уязвимой — впервые за многие годы. Ведь даже в отношениях с ненавистным Кларком Мелли не позволяла себе настолько забыться! — Я думала, вы уже ушли.
— Как видите, не ушел.
— Не смею задерживать.
— Я собираюсь принять душ.
— Вы собираетесь… что? — захлопала ресницами Мелли.
Актер лениво потянулся, расправил плечи и терпеливо пояснил:
— Принять душ. Долгий выдался денек.
— Да как вы…
Мелли готова была поручиться, что гостеприимство сестры настолько далеко не заходит. А Дик тем временем деловито принялся расстегивать рубашку. От возмущения Мелли потеряла дар речи. К ее превеликому облегчению — черт, а ведь она и впрямь испытала облегчение, — дальше первых трех пуговиц дело не пошло.
— А разве Кэрол вас не предупредила? Я временно переселился к ней.
Насвистывая веселенький мотивчик, актер скрылся за дверью. Мелли застыла на месте. Неправда, твердила себе она. Жить под одной крышей с этим типом — еще чего не хватало! Разум ее напрочь отказывался примириться с подобным обстоятельством. Опомнившись, она ринулась следом и остервенело рванула на себя дверь, из-за которой доносился приглушенный шум.
— Я здесь ни минуты не останусь! — выкрикнула Мелли, переступая порог.
— Вы имеете в виду мою ванную комнату или особняк в целом? — осведомился Дик невозмутимо. Похоже, его ничуть не смущал тот факт, что из одежды на нем остались только черные плавки. Рубашка и брюки валялись на полу.
Мелли отчаянно призывала на помощь все свое легендарное самообладание, но тщетно. Не в силах отвести глаз, она самозабвенно любовалась великолепной фигурой во всей ее красе — от ступней ног до копны темно-русых волос. Она знала, что выдает себя с головой, но поделать ничего не могла. Дик потянулся к крану; на могучем торсе рельефно выступили мускулы.
Да, она не раз видела это чувственное, роскошное тело на экране, но тусклая иллюзия, создаваемая кинематографом, не шла ни в какое сравнение с реальностью. Наяву властно давал о себе знать всеподчиняющий зов плоти. Мелли завороженно смотрела прямо перед собой: в груди у нее похолодело, в горле застрял комок, руки и ноги словно налились свинцом.