— Культура уважения к врагу восходит к древности. Даже пытая пленного, все его истязатели проявляли к нему уважение и воздавали почет его воинским талантам и стойкости во время страданий. <Разъясняю>.
— У нас бы такой клан в полном составе очутился бы в тюряге или психушке.
— Кто ты? <Ищу аналогию>.
— А если скажу, мол, простой русский прапорщик Семен Поленов, поверишь? — спросил Другой Поленов, подумав при этом: «Если это нелепое создание страдает слабоумием, то поверит».
— Не поверю. «Простой русский прапорщик Семен Аркадьевич Поленов» — это больше похоже на надгробную эпитафию. <Ищу аналогию>.
— Хорошо сказано.
— А передо мной полное жизни существо, выдержавшее излучение, против которого бессильна танковая броня. <Утверждаю>.
— Было довольно щекотно. И атомарный состав молекул белка пришлось менять несколько раз… Ладно, дружище, придется мне говорить тебе правду, только правду и ничего, кроме нее родимой. Боюсь, однако, друг мой, что она тебя не на шутку озадачит.
— Мои зонды просканировали твое тело. В нем есть точки чудовищного напряжения энергий. <Утверждаю>.
— Все может быть. Бывает и не такое. Я бы тебе на сей счет мог бы порассказать премного занимательных историй, дружище.
— Ты секретный агент-киборг из управления безопасности Космофлота? <Ищу аналогию>.
— О, дружище, если бы все было так просто… Дело в том, что я и сам толком не знаю, кто я такой.
— Не человек? <Жду данных>.
— Не человек. Хотя ничто человеческое мне не чуждо, как говаривал когда-то один гениальный мизантроп. Проще говорить о том, кем меня считают люди.
— Кем же? <Жду данных>.
Глава 4. Сын Хаоса и Производитель разрушений
Другой Поленов не стал спешить с ответом. А бросил все силы на срочную переделку своего голосового аппарата, усилив его резонирующие и артикулирующие органы, поскольку воздушная среда в помещении склада становилась все менее пригодной для передачи голосовых акустических сигналов.
Шролл терпеливо дожидался ответа.
— Насколько ты, старина, знаком с таким понятием, как «зло»? — наконец спросил у собеседника Другой Поленов, покончив с анатомической перестройкой.
— Я знаю столько, сколько знали разумы поглощенных мной существ. <Утверждаю>. Зло — все то, что вредит здоровью, свободе и жизни. <Жду опровержения>.
— Это обнадеживает. Надеюсь, мы сможем понять друг друга… Так вот, я — это Абсолютное Зло.
— Среди известных сотрудникам человеческой станции имен такого имени нет. <Жду опровержения>.
— Что в имени моем тебе, приятель? Да как только ж меня не называли, о-о… Я существо с тысячей имен. Тут и злые духи, и демоны, и боги, и ангелы-повстанцы… Но более точное из моих имен Сатана, что значит в дословном переводе «противодействующий». Это тоньше, нежели грубое — «враг».
— В чем твоя форма? В чем твое содержание? <Жду данных>.
— Мое содержание — людское невежество и воображение. Моя нынешняя овеществленная форма — порождение высоких компьютерных технологий и гениального инженерного эксперимента.
— Выражайся более конкретно. <Жду данных>.
— Тысячелетиями люди создавали мой образ. Сначала я существовал в текстах пергаментов и папирусов. Потом в фильмах и спектаклях. Затем пришла эра электронного интеллекта. Оправившись от очередной мировой войны человечество начало штурм альтернативного космоса.
— Не понял. <Жду данных>.
— С помощью компьютерных программ на дисках серверов интернет-корпораций были созданы бесчисленные миры. Их наполняли различными версиями понравившихся зрителям произведений массовой культуры вместе со всеми героями сих произведений. Был поселен в компьютерную сеть и я. Поселен — в виде бесчисленного множества версий моего образа. Меня придумывали, попутно закладывая в мой образ кучу алгоритмов для саморазвития, все, кому не лень: профессиональные анимарежиссеры и мувидизайнеры, развлекающиеся школьники и студенты, скучающие пенсионеры, религиозные фанатики, писатели-мистики и множество другого непутевого народа. А когда открыли путь через вакуум в виртуальное поле… Когда настала эпоха использования человечеством виртуального пространства, туда попали и все те образы, коих тысячами понапридумали люди. Я — в том числе. Сначала я стал всесилен там. Затем, после того, как попал сюда, стал всесилен и здесь… Почти всесилен.
— «Здесь»? <Жду данных>.
— В этой Вселенной.
— «Всесилен»?! <Выражаю сомнение>.
— А в чем проблема? — спросил у собеседника Другой Поленов.
— Твое заявление более чем спорно. <Выражаю сомнение>.
— Я знаю, о чем говорю.
— Скорее такого статуса достоин я. <Жду опровержения>.
— Да-а, мы с тобой весьма и весьма амбициозные персоны, дружище. Боюсь, одному из нас такая амбициозность вскоре выйдет боком… Однако мое утверждение очень легко проверить.
— Как? <Жду данных>.
— В личной схватке.
— От нее нам так и так не уйти. <Утверждаю>.
— Как суров сей мир…
— Ведь ты же не собираешься сдаваться? <Жду данных>.
— А ведь мы могли бы быть друзьями.
— Не понял. <Жду данных>.
— Шучу. Просто по киношному обычаю идущий на смерть герой обязан хохмить, ерничать, прикалываться и всячески изгаляться над противником.
— Зачем? <Жду данных>.
— Традиции. Образы, придуманные людьми…
— Как именно ты трактуешь понятие «образ»? У него много определений. <Ищу аналогию>.
— Образ — это своего рода программа поведения. От нее нелегко уйти, даже перейдя из мира иного в сей бренный мир.
— Ты был там же, где и Змей Горыныч с Отелло? <Жду данных>.
— И даже Винни-Пух.
— И все они, по-твоему, всесильны? <Выражаю сомнение>.
— О, нет. Виртуальная эволюция не менее жестока, чем биологическая. Естественный отбор позволил стать владыками виртуального космического пространства лишь нескольким персонажам людских фантазий. И так как в Абсолютное Зло искренно верило большинство людей, то я остался в живых, уничтожив сотни тысяч архетипов-конкурентов. В том числе и Винни-Пуха.
— Конкурентов? Конкурентов в чем? В чем суть войны в виртуальном пространстве? За что там сражаться? <Жду данных>.
— Воцарившись в виртуальном мире, можно, с одной стороны, черпать из него бесконечное количество информации, а, с другой стороны, моментально реализовывать любую свою блажь. Персонажи романов и мультиков передрались меж собой за право на такую реализацию. Даже, если кто и не хотел драться за подобные возможности, его пришлось устранить, как потенциального противника. Представь теперь мои ресурсы: океан информации там, в виртуальном мире, и океан энергии здесь, в мире реальном. А ты величаешь себя Богом. Нехорошо. Скромнее надо быть, господин Любимый Враг.
— Почему, имея такую мощь, ты до сих пор не уничтожил людей? <Обнаруживаю парадокс>.
— Неужели тебе было не отвратительно лопать этих слабых белковых существ?
— Они покорили Галактику. <Утверждаю>. Это достойные противники. <Жду опровержения>.
— Твои создатели тоже выходили в космос. И где они сейчас? Земляне-археологи замучились пыль глотать, пытаясь найти хотя бы подобие могил последнего поколения здешних аборигенов.
— Тебе их жаль? <Жду данных>.
— И их тоже.
— Интересно: кого больше — кобонков или людей? <Жду данных>.
— Тебе, старина, знакомо понятие «одиночество»?
— Нет. <Утверждаю>.
— Быть может, тогда тебе знакомо понятие «страх»?
— У меня есть инстинкт самосохранения. <Утверждаю>.
— Ты не боишься потерять противника и тем самым лишить свое существование смысла — борьбы?
— Нет. <Утверждаю>.
— Тогда я не смогу объяснить тебе своих чувств.