— У тебя есть чувства? <Жду данных>.
— Они есть и у тебя. Я уловил исходящие от твоих, дружище, анализаторов волны любопытства и опасения.
— Исключено! Тебе померещилось! <Утверждаю>.
— Бывает. Иной раз мне такое привидится, что хоть к врачу на прием беги — с градусником под мышкой и клизмой в заднице.
— Это простительно. <Утверждаю>. Раньше ты вряд ли сталкивался с таким феноменальным явлением, как я, так? <Жду данных>.
— Хе-х… Я, вообще-то, много с кем сталкивался.
Шролл проанализировал сведение, полученные от Другого Поленова, не нашел в них ничего нового и полезного и продолжил беседу:
— Зачем ты прилетел сюда? <Жду данных>.
— Ирония судьбы: могущественный Дух Зла не в силах покинуть бренное человеческое тело. Выход из виртуального мира оказался с подвохом. И — с преогромным.
— О каком же тогда «могуществе» ты говоришь? <Выражаю сомнение>.
— Хотя бы о том, что позволило мне двинуть тебя по зубам. Надеюсь, ты не обиделся?
— Я создан для противостояния ударам. <Разъясняю>.
— Мне вообще-то нравится путешествовать инкогнито, скрываясь в человеческом теле и видеть все вокруг глазами моего носителя.
— В чем прелесть? <Выражаю сомнение>.
— Как бы сказать так, чтобы тебе было понятно… Глядя глазами человека на мир, я более глубоко понимаю его и до меня доходит смысл таких, например, выражения: «печальный лес», «красивые облака», «унылые горы», «веселый дождик»…
— Не понимаю. <Утверждаю>.
— Вот тут ничем помочь не могу. Если поглотив сведения из более чем десятка тысяч человеческих разумов, тебе не удалось понять суть слияния человека с Природой, то тут уже ничего не поделать… Кстати, на Кобо довольно приятные виды. Были. Прямо, как на Земле когда-то. Даже суточные и годовые циклы этих планет схожи. Уверен, друг мой, планета Кобо, когда на ней возродится жизнь после нанесенного тобой опустошения, со временем тоже станет очень похожа на цветущую Землю до эпохи Третьей мировой войны… Эх, жаль у тебя нет чувства прекрасного.
— Не понимаю, о чем речь. <Жду данных>.
— Чувство прекрасного невозможно объяснить. Либо оно есть, либо его нет. Даже и сами-то люди не способны на подобное объяснение. Взять, к примеру, сегодняшнюю ночь. Если бы ты не заполонил атмосферу всякой дрянью, можно было бы полюбоваться на звезды, друг мой…
— Ночь в данном районе уже скоро кончится. И не называй меня своим «другом»! Я враг всему живому. <Утверждаю>.
— Так и я, в принципе, тоже враг. Только умнее, образованнее и удачливее, нежели ты.
— Я задействовал из людских воспоминаний сведения о Сатане. Продумал их общий посыл. <Утверждаю>. И, исходя из понятого, не могу поверить тебе. <Выражаю сомнение>. Ты «демон, созданный для погибели душ», вместо «кровавой жатвы и внесения раздора» наслаждаешься видами Кобо. Про таких репортеры пишут: «Сентиментальный сноб из числа праздно шатающихся по освоенным туристическими компаниями планетам богатых бездельников». <Обнаруживаю парадокс>.
— Великолепно сказано. Обвинение в легкомысленности и праздном времяпровождении признаю полностью. И не требую снисхождения в приговоре… Однако ты плохо копался в памяти схомяченных тобой обитателей злополучной «Апельсиновки».
— !?
— Ибо, если бы ты провел данную процедуру тщательнее, то несомненно нашел бы и еще одну мою характеристику…
— «Великий Искуситель»? <Жду данных>.
— Не-а!
— Тогда, может, «Отец Лжи»? <Жду данных>.
— Снова не угадал!
— «Зачинатель Греха»? <Жду данных>.
— В самую точку! А теперь скажи мне, с какой стати я, Зачинатель Греха и Нарушитель Устоев, должен подчиняться каким-то там правилам и законам, которые, к тому же, не я сам придумал?
— Не понял. <Жду данных>.
— Ты упрекнул меня в том, что я не следую свято тем идеалам и целям, ради которых создан?
— Да. <Утверждаю>.
— Так я же борец со всяческими идеалами! Я же сокрушитель всяческих программ и целей! Я Сын Хаоса и Производитель Разрушений! Я никому ничего не должен! Я вечный возмутитель спокойствия и подстрекатель к бунту всех против всех! Я верный последователь моего предводителя Люцифера, ухитрившегося даже в игрушечном мире затеять великую войну и доблестно пасть в последней битве! И не тебе — взбесившийся пес, сожравший своих хозяев — указывать мне… Пардон-пардон-пардон! Погорячился. Нервишки в последнее время совсем расшалились. Прошу прощения за столь резкий тон. Встреться мы с тобой за кружечкой пива в уютной баварской пивной пару-тройку веков назад, наверняка разговор, дружище, был бы куда жизнерадостнее.
Шролл обдумал сказанное Другим Поленовым. Затем попенял ему:
— Ты снова назвал меня «дружище»! <Утверждаю>.
— Прости… Просто у землян есть хорошая пословица.
— Какая? <Жду данных>.
— «Враг моего врага — мой друг».
— Чушь! <Жду опровержения>.
— Опровержения не будет… А как, кстати, ты желаешь себя называть?
— Интересный вопрос. <Ищу аналогий>.
— А у меня все вопросы интересные.
— Зови меня Машина Смерти. <Утверждаю>.
— Да ты, друж… Ты романтик. «Машина Смерти» — это звучит. Индустриальная готика земной старины. Тогда модны были такие словосочетания. Забавно встретить такой словесный антиквариат в эдакой глуши.
— Ты тоже машина? <Жду данных>.
— В данный момент я и сам не знаю, кто я. Я уже не прапорщик Сергей Аркадьевич Поленов, коим поначалу представился, но еще и не Сатана, ибо нахожусь в оболочке из бренной плоти и не обрел еще своей истинной формы.
— Почему не обрел? <Жду данных>.
— Ради твоего же блага, Машина Смерти. Яви я сейчас свой истинный лик, наша занимательная дискуссия тут же бы прекратилась. А я не прочь поболтать с тобой о том, о сем.
— Для чего? <Жду данных>.
— Для общего развития, естественно.
— Зачем оно тебе? <Жду данных>.
— Ты когда-нибудь ощущал в себе недовольство своим предназначением или думал над его изменением?
— Нет. <Утверждаю>.
— А я — ощущаю постоянно. Вот тебе и ответ на вопрос: «Машина ли я?» Способна ли машина на такое?
— Машина способна генерировать предположения и контрпредположения, доктрины и концепции, иначе говоря — мыслить. <Утверждаю>.
— Но мыслить по машинному.
— В чем отличие? <Жду данных>.
— Мысль живого существа воздействует на мир. С помощью мысли можно победить и его, и всех его обитателей.
— Не каждая мысль обладает силой. <Жду опровержения>.
— А кто спорит? Конечно, не каждая, а особым образом подогнанная под реальность… Хе, кажется, ты научился вести полемику, др… Машина Смерти.
— Я быстро учусь. <Утверждаю>.
— Я, в принципе, тоже… Надо ли тебя понимать так, что ты считаешь, будто сомнения отнимают у мышления его великую силу?
— Чем большее количество вариантов может перебрать программа, тем она совершеннее. Но, усомнившись в самих базовых установках, она гибнет. <Жду опровержения>.
— Либо трансформируется.
— И начинает сбоить. <Жду опровержения>.
— Любое развитие требует жертв. Даром совершенствование не дается.
— Я провожу модернизацию своего оборудования по иному принципу, не разрушая основ, на которые ориентированы все командные кодировки моего сознания. <Утверждаю>.
— Сдается мне, что ты, Машина Смерти, слегка плутуешь.
— В чем суть обвинения? <Жду данных>.
— Раз у тебя есть сознание, значит, должны быть и мысли. Так?
— Процедуру анализа данных, наложенную на параллельный перебор вариантов действия в поисках самого оптимального из них и создание версий в поисках более точной модели последствий данного действия, вполне можно определить как мышление. <Жду опровержения>.