— Идет. По крайней мере, это выполнимо.
Эйслинн тряхнула головой, словно стараясь сбросить стресс, и взглянула вверх.
Сет стоял в дверях, спокойный и терпеливый, как всегда. Все ее волнения, перемены и весь мир отошли на задний план. Что он почувствует?
Она забеспокоилась, что после вчерашней ночи все будет казаться странным, что Сет больше не захочет ее, что он разозлится оттого, что она притащила фейри в его дом. Но его, кажется, абсолютно не волновал их приход и присутствие фейри, окружавших Эйслинн. Кроме нее и Кинана, все они были невидимыми, но Эйслинн знала, что Сет их видит и прекрасно понимает, кто стоит рядом с ней.
По выражению лица Сета ничего нельзя было понять. Он протянул руку и произнес:
— Привет.
Кинан, Ниалл, охранники — все было забыто, когда Эйслинн оказалась в объятиях Сета.
Увидев лица Эйслинн и смертного, Кинану стало проще поверить в то, что его королева сделала единственно возможный для нее выбор. Он знал этот взгляд, видел его в глазах нескольких избранных им девушек, в глазах Донии.
— Пойдем, — сказал Сет и жестом пригласил Кинана. Потом вдруг остановился и взглянул на Эйслинн. — Или он…
Она на мгновение задумалась.
— М-м, ты можешь войти?
— Могу. — Кинан обменялся короткими взглядами с Ниаллом по поводу осведомленности Сета о том, кто он такой, и о том, что фейри не выносят металл.
Что еще она сказала ему? Ощутив раздражение, он добавил:
— Холодный металл не причинит вреда монарху.
Сет не пропустил удар. Изогнув бровь, он сказал:
— Полагаю, это значит, что ты Кинан.
Эйслинн вздрогнула. Ниалл и охранники замерли. Кинан рассмеялся. Вот ведь наглец!
— Он самый, — подтвердил он.
— Ну, раз уж дом для тебя не проблема… — Сет не договорил и повел Эйслинн внутрь.
Кинан вошел вслед за ними в сумрачный свет комнаты. Она была крошечной, но вполне опрятной. Первая его мысль была о том, что Дония посчитала бы ее даже уютной, если бы могла находиться рядом с таким количеством металла.
— Хочешь чего-нибудь? — Задал Сет Кинану риторический вопрос из маленькой кухни, засовывая миску с каким-то рисовым блюдом в микроволновку. — Эш нужно поесть.
— Да я в порядке, — вспыхнула она.
— Ты сегодня вообще ела? — Сет подождал пару секунд и, когда она не ответила, повернулся к буфету и стал доставать тарелки.
Кинан почувствовал, что начинает испытывать к Сету симпатию.
Эйслинн застенчиво проговорила:
— Я собираюсь сделать это. В смысле, по поводу королевы и все такое. — Она села на край дивана.
— Я понял, когда увидел его, — спокойно сказал Сет, сунул в руки Эйслинн бутылку воды и выжидающе уставился на Кинана.
Кинан взял протянутую ему Сетом бутылку.
Звякнула микроволновка. Никто не проронил ни слова, пока Сет собирал на стол. Потом он спросил:
— И что это значит для нас?
— Ничего. Я об этом подумала. — Эйслинн бросила короткий взгляд на Кинана. — Это было одним из моих условий, когда я соглашалась на эту работу.
Кинан сел на один из стульев.
— А школа? — Сет вручил Эйслинн тарелку и сел рядом с ней.
Он немного расслабился, когда она подтянула под себя ноги и откинулась спиной на его грудь.
— С этим тоже порядок, — заверила она.
Сет с некоторым апломбом контролировал ситуацию, но Кинан заметил собственнические жесты смертного — случайные прикосновения, которые свидетельствовали о его физической связи с Эйслинн.
Сет с ложки кормил ее. Она проглотила первую предложенную порцию еды, и, повернувшись к Кинану, Сет спросил:
— И что теперь?
— Эйслинн пойдет со мной к Донии и станет королевой. — Кинан старался сохранять самообладание. В конце концов, они оба хотели одного и того же — чтобы Эйслинн была счастлива.
— Ей будет больно? — Взволнованно спросил Сет.
Эйслинн была поражена вопросом. Вилка в ее руке повисла в воздухе.
— Нет, — сказал Кинан. — А после этого мало что в моем и твоем мире сможет причинить ей вред.
— А как насчет другой — Зимней Королевы? — Сет рассеянно поглаживал волосы Эйслинн.
— Она может. Монархи могут ранить или убить друг друга.
— Монархи, как ты, — жестко произнес Сет. — Ты можешь причинить ей боль.
— Этого не будет. — Кинан посмотрел на Эйслинн, прильнувшую к Сету и выглядевшую абсолютно счастливой. Вот, чего он хотел для нее — счастья. Даже если это означало, что сейчас она будет с другим. — Я дал ей слово.
Они молча сидели, пока Эйслинн ела. Наконец, она нарушила тишину:
— А Сет может пойти с нами?
— Нет. Смертным нельзя присутствовать на церемонии. Для него это небезопасно, — ответил Кинан осторожно, борясь с соблазном подвергнуть этого смертного опасности и все же позволить ему быть там. Даже без Видения он наверняка ослепнет, когда силы Кинана освободятся, а силы Эйслинн войдут в нее.
Эйслинн отставила тарелку в сторону и скользнула на колени Сета. Кинан не пропустил ее напряженного взгляда. Вдохнув, чтобы успокоиться, он добавил:
— Но после этого ты можешь привести его на наш праздник в «Руины».
— А как насчет того, чтобы видеть их… нас, — поправила себя Эйслинн прежде Кинана. — Было бы легче, если бы он это мог.
— Монарх может позволить это. — Кинан улыбнулся ее вниманию к деталям. Она действительно станет чудесной королевой.
— Значит, ты…
— Или ты , Эйслинн, — перебил ее Кинан.
— Да. Если один из нас одобрит это, то можно найти способ сделать так, чтобы Сет нас видел? — Продолжила она странным тоном, в котором слышались отголоски страха.
— Я уже одобряю это. Нам только нужны необходимые ингредиенты. У меня во дворце на холме есть книга. — Кинан заметил, как они переглянулись. — Или у вас уже есть такой рецептик?
Никто из них не ответил. В этом не было необходимости. Кинан тихо выругался, прекрасно зная, где они могли достать этот рецепт. Кто еще мог им дать его?
Сменив тему, он заявил:
— Нам нужно поработать над вашим умением скрывать свои чувства. Теперь, когда Эйслинн стала фейри, ее эмоции станут сильнее. Такова наша природа.
Сет выгнул бровь, и Кинан вздохнул:
— Ты же будешь рядом, поэтому тебе это необходимо. Есть вещи, которые ты должен знать, если будешь с моей королевой.
Эйслинн промолчала, но черты лица Сета напряглись. Несколько мгновений Кинан и Сет смотрели друг другу в глаза, и Кинан понял, что смертный прекрасно осознает их неизбежное соперничество за внимание Эйслинн. Кинан почувствовал, как в нем растет уважение к Сету. Смертный любил Эйслинн настолько, чтобы остаться рядом с ней несмотря ни на что. За этого он его и уважал.
Они продолжали говорить. Не о фейри и не о будущем. Они просто разговаривали, узнавая больше друг о друге. И Кинан вдруг с удивлением понял, что вполне способен находиться в обществе своей королевы и ее возлюбленного. Он даже ощущал некоторое облегчение от этого, когда позвонила Дония и сказала, что она уже дома, ждет их и просит поторопиться. Ведьмы Бейры по-прежнему шастали по Хантсдейлу и учиняли настоящий хаос. Фейри из Высшего Двора уезжали из города, не желая оставаться, пока в нем творятся такие беспорядки.
Ну конечно, они не останутся.
Кинан вздохнул. Было бы неплохо, если бы еще один двор пытался остановить бесчинства, а не производить их или убегать от них.
Поговорив с Донией, Кинан пересказал их разговор Сету и Эйслинн. Они были готовы идти несмотря на очевидное нежелание Эйслинн оставлять Сета, хотя он и убеждал ее, что они скоро увидятся снова.
Кинан тихо напомнил ему:
— Ведьмы не могут войти сюда, но Бейра может. Оставайся здесь до нашего возвращения. Я не хочу, чтобы ты попался в ее лапы.
— Бабушка, бабуля там одна, — прошептала Эйслинн, широко раскрыв глаза, и выскочила за дверь.
Лишь на мгновение Кинан задержался и взглянул на Сета:
— Оставайся здесь. Мы вернемся, как только сможем.