Услышав, что Кати нет, Андрей торопливо набрал номер ее сотового. К его удивлению, ответила Елена Андреевна. Он представился, попросил Катю и услышал потрясшую его новость: Катя уехала по контракту работать на полгода в Прагу. Расспрашивать о чем-либо Елену Андреевну не хотелось, да и возможности не было: Дануся, приняв ванну, вошла в купальном халате в спальню и стала готовиться к визиту к дяде. Предстоял традиционный семейный ужин, а уж завтра, когда Андрей отправится в фирму, она походит в свое удовольствие по магазинам. Прохладные, напряженные отношения с мужем до такой степени измотали ее, что Дануся собиралась сторицей компенсировать этот пробел (или провал?) в супружеской жизни новыми туалетами, духами и… впрочем, там видно будет.
Андрей сидел на диване в гостиной, опустив голову на грудь.
— Ты не собираешься переодеться с дороги? — спросила жена.
Он посмотрел на нее долгим холодным взглядом и тихо процедил сквозь зубы:
— Я ненавижу тебя.
— Это твои проблемы, милый, но переодеться все же следует.
Переодеться, идти на ужин, изображать раскаявшегося супруга, доброго родственника… Для чего? К чему теперь все его ухищрения, притворство, танталовы муки, на которые он обрек себя ради того, чтобы предстать перед любимой не с разбитым корытом, а мужчиной, способным не просто обожать — да, да, именно обожать! — ее, но и устроить спокойную, счастливую жизнь, оградить от лишений, невзгод, гарантировать и обеспечить радостное материнство…
Все рухнуло, пропало, исчезло в один миг. Почему она это сделала? Разве в Москве нельзя было устроиться? Он не верил, что Катя не могла найти работу в Москве, да и когда она успела этим заняться, если сама говорила, что спешить не будет, что денег у нее достаточно… Вспомнил про свой перевод. Получила ли она его? Нужно будет сходить на почту, узнать. Он послал деньги с обратным адресом на свое почтовое отделение, до востребования. Если не получила, они вернутся. Но когда было ему выкроить время для этого, если с ним постоянно была Дануся, даже в офис не поехал, только позвонил — шеф распорядился немедленно прибыть в Москву.
Из спальни вышла одетая в легкое нарядное платье Дануся, благоухая духами, свежая, красивая, надменная. Это выражение надменности она в свое время отрабатывала на подиуме, позже — при первом знакомстве с провинциальными дамами Средневолжска. Теперь решила носить эту маску дома, при общении с Андреем — пусть знает!
— Ты еще не готов?
— К чему? — Андрей оторвался от своих мыслей, с недоумением взглянул на жену. Ах, да, они идут в гости к дяде, к хозяину, к начальнику, к рабовладельцу…
— Мы же собрались в гости, милый…
— Не смей называть меня милым! У меня есть имя!
— Что с тобой. Тебе плохо? — притворно спросила Дануся.
— Мне очень хорошо, — Андрей встал, провел ладонью по лицу, как будто хотел снять с него пелену, омрачившую ему весь мир. — Едем.
— Но ты не одет.
— Разве? Ты считаешь, я голый?
— Нужно переодеться, — вновь напомнила она, демонстрируя образец терпения.
— Кому нужно? — раздраженно бросил Андрей.
— Ну… — не нашлась, что ответить Дануся.
— Мне не нужно. Едем.
— Ты вызвал такси?
— Нет.
— Как же мы поедем? — растерялась она.
— Городским транспортом: на метро, на трамвае, на троллейбусе, верхом на палочке! — вышел из себя Андрей.
— Но я хочу на такси! — повысила голос Дануся.
— Пожалуйста, никто не запрещает, — он указал рукой на телефон.
— Я не знаю, по какому номеру…
— Звони в бюро обслуживания, узнай.
— Ты же всегда останавливаешься в этой гостинице, позвони сам.
— Тебе нужна машина — звони! Не маленькая.
Вечером, вернувшись в гостиницу, Андрей долго сидел за столом, изучая документы, которые вручил ему Аркадий Семенович, с трудом заставляя себя сосредоточиться…
«Все-таки Ладислав сумел-таки своим чопорным ухаживанием добиться Кати… Но она… Как она могла согласиться? Разве можно за месяц разлюбить одного и полюбить другого? И кто? Катя! Которая столько раз повторяла слова любви и беззаветно отдавалась его ласкам? Непостижимо, непостижимо… Даже оставила в Москве свой мобильник, наверное, чтобы он не мог ей позвонить, ведь именно так она поступила со Степом, когда ей надоели его звонки». Голова раскалывалась, мысли набегали одна на другую, как льдины в половодье на Волге. Если бы он мог поговорить хотя бы с Еленой Андреевной… Катя рассказывала, что у нее с матерью очень доверительные отношения, что они понимают друг друга с полуслова. Но как вырваться к ней, что придумать?