— Считай, что мне повезло. Здравствуй, Жора, — улыбчиво откликнулся Леонид.
Они пожали друг другу руки, постояли недолго так, не расцепляясь, смотрели глаза в глаза. Выжидательно.
— Ты всю жизнь — везунчик, — завистливо констатировал Сырцов. — В дом ко мне пойдем или здесь поговорим?
— Лучше в дом. Надоело на ногах, — признался Леонид и, подойдя к «Волге», склонился над открытым шоферским окошком: — Стасик, если что срочное по телефону, я в квартире… Жора, какая твоя квартира?
— Тридцать третья.
— Я в тридцать третьей квартире. Можешь продолжать соньку давить, но на телефонные звонки — пожалуйста, постарайся — не забудь просыпаться.
— Уж вы скажете, товарищ подполковник! — не то восхитился, не то обиделся водитель.
В лифте Сырцов спросил:
— Сразу говорить не хочешь?
— Сначала кофейку попью. Кофейком угостишь?
— Растворимым.
— Сойдет.
Отхлебнув из чашки, Леонид еще раз демонстративно осмотрелся. Для Сырцова.
— У тебя здесь куда симпатичней, чем на Вернадского.
— Ага, — подчеркнуто жлобски подтвердил Сырцов, настойчиво глядя ему в глаза. Говори, мол, по делу, старичок, а то мне некогда. Леонид допил кофе, поставил чашку на блюдце. В неустойчивом равновесии (неудачно поставил) она мелко дрожала, издавая противный бряк. Вдвоем дождались прекращения дрожи и бряка, после чего Леонид сказал:
— Сегодня ночью убили Марию Елагину. Удушили. Ты был знаком с ней.
Откуда он узнал, откуда? Сырцов ладошкой осторожно погладил край дивана. Ну, ты и дурачок! Кто-то из Леонидовых пареньков в обязательном порядке присутствовал на вчерашнем выпускном вечере. Только вот паренек засек там Сырцова, а Сырцов паренька — нет. Плохо это, непорядок.
— Твои на вчерашнем сабантуе, мою встречу с ней засекли?
— Ну, — согласился Леонид.
— Деда на тебя нет, Леонид. Он тебе за плебейское «ну» обязательно бы врезал от души, — просто так сказал Сырцов.
— Что, и Смирнов с ней тоже был знаком? — быстро спросил Леонид.
— Окстись, милиционер! — в ужасе, — чур, мол, меня, чур! — завопил Сырцов. — И уймись, уймись в сыщицком рвении, а то свихнешься.
— Не свихнусь, — успокоил его Леонид. — Значит, Смирнов ни при чем…
— Смирнов всегда при чем. Но только не в данном случае.
— Ты давно был знаком с Елагиной?
— Вчера и познакомился, — не соврал, просто на день сократил знакомство Сырцов.
— Кто тебя с ней познакомил?
— Приятель Коляши Англичанина, журналист какой-то.
— Имени-фамилии не помнишь?
— Нет, — на этот раз уж точно соврал Сырцов. Не хотел, чтобы Леонид понял, что он, Сырцов, хочет поработать с этим журналистом. Отыскать же его для ментов — не проблема. Что Леонид и подтвердил:
— Ладно. Коляшу потрясем.
— Еще что, Леня? — Сырцов грубо намекнул на то, что пора и бабки подбивать милиционеру и не отнимать драгоценное время у занятого человека. Леонид встал, прошел к балконной двери, не оборачиваясь, спросил оттуда:
— Ты сейчас чем-нибудь всерьез занят, Жора?
— Как тебе известно, я работаю в Академии. Преподаю.
— Я не о том.
Леонид вернулся к журнальному столику, но не сел. Встал и Сырцов.
— Ну что, тебе пора? Ты же начальник. Занятой по макушку.
— Занятой, это точно, — рассеянно согласился Леонид. И жестко: — Ты действительно ничего не знаешь, Жора? И ничего не хочешь мне сообщить?
— Подумай. Что я тебе могу сообщить?
— Ладно. — Леонид протянул ему руку: — Но все-таки, если что…
— Если что, то да, — поспешно и насмешливо согласился Сырцов.
Они подошли к дверям. Леонид самостоятельно (профессионал) открыл сложный запор и уже на пороге сделал грустное заявление:
— Ты плохо отреагировал на мое сообщение о смерти Марии Елагиной. Будто знал о ней. Я вынужден тебе не доверять.
И, не дав Сырцову ответить, захлопнул дверь с той стороны.
А Сырцов сел к телефону. В газете Мишани еще или уже не было, а домашний телефон не отвечал. Сырцов помыл чашки, протер до блеска журнальный столик и снова набрал домашний номер Мишани. На первом же гудке трубку была снята, и нахальный голос потребовал:
— Говорите.
— Ты только что вошел? — ни с того ни с сего спросил Сырцов. За что и получил неожиданный ответ: — Не. В сортире сидел. А ты кто такой?
— Сырцов, — представился Сырцов и добавил с повторением, чтобы Мишане стало сразу понятно: — Георгий Сырцов.
— А-а… — без энтузиазма протянул Мишаня. — И чего тебе от меня надо?
— Насколько я помню, ты хотел со мной поговорить.