Голос Маши. Кого это — нас?
Мужской голос. Не перебивай! Так складно все получалось! На чем это я остановился?
Голос Маши. Вы решили помочь писателю посетить мир иной.
Мужской голос. Ясненько. Маш, я еще выпью, а?
Голос Маши. Чего спрашиваешь? Хочешь — пей!
Мужской голос. А водочка ничего, вполне приличная водочка. Так я продолжаю. Мы — это я и самый молодой помощник нашего любимого Валентин Логунов, с некоторых пор и по настоящее время нынешний, а значит, последний зять Дмитрия Федоровича. Ну, мы и помогли.
Голос Маши. А подробнее?
Мужской голос. А подробнее — противно.
Голос Маши. Паша, я заплатила.
Мужской голос. Ну, как? В общем, так. Валька в кабинете ему зубы заговаривал, а я подошел вплотную и выстрелил в правый висок, строго соблюдая положенную для самоубийства трассировку пули. Потом вытер рукоятку и прижал пистолет как следует к руке покойника. Пистолет лег на пол, будто выпал из ослабевшей руки самоубийцы. На стол положили предсмертную записку, которую он в свое время написал как литературное произведение, по-моему. Потом позвонили шефу и местной ручной милиции. Все, ласточка.
Голос Маши. А из более поздних времен у тебя столь же завлекательного не имеется?
Мужской голос. Может, и имеется.
Голос Маши. Не расскажешь?
Мужской голос. За отдельную плату и не сейчас.
Голос Маши. А если сейчас заплачу?
Мужской голос. Чем больше получишь, тем больше пропьешь. Нет, подождем, родная, пока я твоим баксам ножки пристрою. Да у тебя сейчас и денег таких нет, чтобы слушать завлекательные истории из поздних времен.
Голос Маши. Очень завлекательные?
Мужской голос. Очень дорогие. Я еще выпью, а?
Голос Маши. Да пей ты, не спрашивая! А если еще раз скажешь, что «водочка ничего, вполне приличная водочка», я тебе нос откушу.
Мужской голос. Хорошо пошла и легла удовлетворительно. Так можно?
Голос Маши. Хоть какое-то разнообразие.
Мужской голос. Я пойду, а то пункты обмена закроются.
Голос Маши. А то расскажи. За тысячу зеленых.
Мужской голос. За тысячу, может, и рассказал бы. Да нет ее у тебя.
Голос Маши. Точно знаешь?
Мужской голос. Точно. Ты бедная оттого, что очень хочешь стать богатой.
Голос Маши. И стану, Паша.
Мужской голос. Бодливой корове Бог рогов не дает.
Голос Маши. Бог не дает, а ты дал. И еще одну пару дашь.
Мужской голос. Со временем.
Конец записи.
Сырцов выключил магнитофон и сказал:
— А теперь бы музычку послушать. Для санитарии и гигиены.
— Такие мы нежные, — понял Мишаня и присел у нижней полки. — Что предпочитаешь?
— Фьюжн, — решил Сырцов.
Он почти до конца убрал звук, чтобы фьюжн только пульсировал. Мишаня настойчиво смотрел на него, а он молчал. Не выдержал Мишаня:
— Кассету получил. Когда уйдешь?
— Кассету получил, — подтвердил Сырцов. — Одну. Сколько их всего, Мишаня?
— Откуда мне знать?
— Давай считать. Та, что мне отдал, — раз. Копия, которую ты для себя сегодня ночью сделал, — два…
— Это почему ты так решил? — перебил Мишаня.
— Слишком легко отдал эту. Но не перебивай. Значит, у тебя вторая. А третья, вероятнее всего, где-то Машей спрятана, запасная. Где твоя копия, Мишаня?
— Нет ее у меня, — храбро заявил Мишаня.
— Значит, мамаша к себе увезла. Отгадал?
— Да иди ты!
— Ты прав, пойду. — Сырцов встал, положил кассету в карман и завещал на прощание: — Они опасны, эти оставшиеся кассеты. Осторожней будь, Мишаня.